Я почему-то считаюсь сильным,
даже, похоже, прочнее стали.
Выдался год на беду обильным,
выкрасил память в цвета печали.
Мне бы сыскать на печаль управу,
чтобы услать её, без возврата!
Я на печаль не имею права,
каюсь стишатами виновато.
Только безвыходно. Выходные,
сжеваны жадной коровой скуки,
переводные иль подкидные,
все мы – игрушки. Цвета и звуки
в сером беззвучие растворились,
точно в осеннюю хмарь попали.
Где ж моя удаль, скажи на милость?
Вся растворилась в моей печали.
На полотне забываний, пыльном,
вряд ли уже различишь детали.
Я почему-то считаюсь сильным,
даже, похоже, прочнее стали…