Гремит ночной трамвай,
преследуемый эхом
от зданий и разрушенной
брусчатки,
глумятся фары над седым
туманом,
фиксируют их желтые лучи
в холодном и размеренном
дожде.
Прижавшись лбом к стеклу,
гляжу на стены,
тротуары сонным взглядом.
Находит фара путь,
а жизнь ушла от суеты
и сырости,
и лишь старуха, обрюзгшая,
лохматая, бесцветная.
Скиталица бродящая
из прошлого,
прильнувшая ко сну в чужом
подъезде,
бездомная.
Old Woman
The owl-car clatters along
dogged by the echo
From building and battered
paving-stone.
The headlight scoffs at the mist,
And fixes its yellow rays in the
cold slow rain;
Against a pane I press my
forehead
And drowsily look on the walls
and sidewalks.
The headlights finds the way
And life is gone from the wet
and the welter-
Only an old woman, bloated,
disheveled and bleared.
Far-wandered waif of other days,
Huddles for sleep in a doorway,
Homeless.