Я помню время - свет царит кругом,
Слепит глаза и сердце выжечь тщится.
Иду сквозь лес дремучий напролом,
С надеждою гляжу в слепые лица.
А ночью в мозг вперяется фонарь,
Пробив легко беспомощный щит шторы.
О, что б ты сдохла, блоковская тварь!
Нелепые ночные разговоры
С такими же прибитыми, как я,
Щенками, ошалевшими от боли,
Которая нас вырвала, смеясь,
Из мрака детства - и учила воли.
Учила прятать под ухмылкой крик,
Учила страх запихивать под ярость.
И этот вечный свет, жесток и дик,
Слепил, слепил, не зная слова "жалость".
И я металась, замирая вдруг;
И я молилась: Господи, убей.
Хочу за друга спрятаться! Где друг?
Хочу к врачу! Но нет таких врачей.
А всё ж была в конце тоннеля тьма.
Я доползла - и наконец уснула
Без снов, без стонов. Рухнула тюрьма,
Нет больше электрического стула,
В глаза вонзающего сотни тысяч ватт,
И осеняет лёгкие прохлада.
Здесь хорошо, темно - cам чёрт мне брат!
А рай себе возьмите. Мне не надо.