Шар земной — голубая планета,
Светит ей голубая луна.
Лишь Россия — под солнышком где-то
На том шарике сверху видна.
В белых шапках высокие горы,
Изумрудом — тайги океан,
Нежно-синим вплетутся декором
То озёра, то речки лиман.
Нежно-синее небо над нами,
И моря — нежно-синим в отсвЕт,
Синева нам играет тенями.
Голубой — испоганили цвет,
Превышая критической массой,
Растекаясь говном по Земле,
Как говно из щелей — пидорасы
Осуждённые даже в псалме.
Мне без разницы — чёрный и белый,
Желтолицый, индус, аль карЕл,
Пил я ром с чернокожими смело.
Он — как я, только чуть загорел.
И ханшин мы тянули с хунхузом,
И с японцем дряное саке,
После пятой братались союзом,
Заходились в шальном гопаке.
Никогда не делил я на расы,
Лишь бы был он нормальный мужик,
Лишь бы не был в душе пидорасом,
А тем более в задницу "вжик".
От Европы до жопы — полшага,
Дошагнёшь и совсем загрустишь…
Я б продолжил, но даже бумага
Морщит лист, принимая сей стиш.
Из каких внеземных мирозданий,
От какого уродства души
Воспаляется это сознанье? —
Прёт козлиной, что аж — не дыши.
И скривив в омерзеньи гримасу,
И стилО заточив, как клинок,
Объявляю войну пидорасам,
И кому-то вонзю под шумок.
Чтобы внук мой не думал об этом,
Чтоб планиду верстал мужиком,
Чтобы вновь голубыми — рассветы,
И в душе не тереть наждаком.