Совсем по-сельски разожжён камин
С вишнёвыми дровами. Горький запах.
Тепло и свет, и ночи терпкий тмин,
И кресло на массивных львиных лапах
Манит присесть. Греть руки о бокал,
Ловить в заварку чая лампы блики
Под старой скрипки стонущий вокал
И метроном часов напольных. Тики
Дождливого стекла, что морщит лоб,
Пытаясь разглядеть, как в полутени,
Огонь в камине надувает зоб
Бойцовым петухом. Узор растений
Ползёт по шёлку стен до потолка
И меркнет за багетом-окантовкой.
Под нервный звук, слетающий с колка,
Сбегает уголёк лисой-плутовкой.
Под ветра шум так весело смотреть
В расплав огня, где вызревают сказки.
Камин гудит, хочу мурлыкать-петь,
Как кот, пока заката меркнут краски.
На белый лист я зарисую день,
Камин и дождь, и перепляс цыганский
Огня под бубны за окном. И тень
Всех рифм с губы слизну, и слова манкость.
Всё нереальней жизнь и полутьма,
Прохлада сквозняка и жар камина.
Белеют на полу стихов тома,
А жизнь, как купина – неопалима.