10. (Осколки счастья)
Они ворвались в дом,
и оказалось мимолётным счастье…
Небесный грянул гром,
и храм любви рассыпался на части.
Осколки счастья, как отточенный нож,
Впивались в сердце и пронзали насквозь.
Недолог был любви отпущенный срок.
Под громкий крик сорвались двери с петель.
В пустом проёме чья-то чёрная тень
Жестокое напоминанье о том,
Что от рождения до смерти во лжи
Лишь промежуток под названием «Жизнь».
И эта жизнь здесь не нужна никому.
И всё, что видела сквозь цепи оков,
Коварство, ложь и безразличье богов.
И вот финал – тебя ведут сквозь толпу
Под крики:
«Ведьма! Ведьма! Ведьма! Ведьма!
Ведьма! Ведьма! Ведьма! Ведьма!
Ведьма! Ведьма! Ведьма! Ведьма! Ведьма!»
Холодно. И не согреться.
Тьма со всех сторон…
Страшный сон родом из детства,
Страшный вещий сон…
Ещё полно сознанье призрачных грёз,
Ещё не верится, что это всерьёз.
В лицо пленителям направлен упрёк.
Но в этих лицах сострадания нет.
Мольба и слёзы не помогут тебе –
Часы запущены, обратный отсчёт…
И кровь в висках, и пальцы сжаты в кулак,
И страх за будущее – низменный страх.
И надо биться, защищая любовь…
Но руки связаны, и ножны пусты,
А позади уже пылают мосты,
И рёв толпы звучит уже за спиной:
«Ведьма! Ведьма! Ведьма! Ведьма!
Ведьма! Ведьма! Ведьма! Ведьма!
Ведьма! Ведьма! Ведьма! Ведьма! Ведьма!»
Холодно. И не согреться.
Тьма со всех сторон…
Страшный сон родом из детства,
Страшный вещий сон…
11. (В воздухе, пропитанном грозой)
В воздухе, пропитанном грозой,
Сердцу не даёт покоя неизвестность…
Серых стен пугающий узор
Разделяет нас с тобою, словно бездна…
Лишь дыхание молитвы в темноте ладони греет.
Мрак в моих глазах, но мрак в душе страшнее…
И любовь преградой жизни – столь немыслимое бремя,
Только никогда я не покину тебя…
Гаснет пламя, брошенный очаг
Одиноко догорает, счастье тленно…
Цепи на истерзанных руках
Мне в вину любовь вменяют, как измену.
Стены давят камнем сердце, и в молитвах нет спасенья.
Жаль, но Бог любви других богов слабее…
Улетает прочь надежда, как последний лист с деревьев,
Только никогда я не покину тебя!
Дай силы, чтоб донести свой крест!
Дай силы, чтоб одолеть свой страх!
Дай силы, чтоб эту боль стерпеть!
Дай веры! Я поклонюсь тебе!
12. (Аутодафе)
– Глас Божий ниспадает с уст моих.
Он зол. Он полон гнева.
Безропотным деянием своим
Ты Господа презрела.
Груз тяжкий на плечах твоих лежит,
Грех камнем тянет в пропасть.
Покайся во спасение души
Он чествует покорность.
Тучи над миром в едино слились,
Небо исполнено скорби.
Волей Господней вершим твою жизнь…
– Только ли волей Господней?
– Веру свою обрети во Христе,
Душу молитва излечит.
Бог – он за всех отстрадал на кресте…
– Разве от этого легче?!
– Чарами зла затуманен рассудок твой,
Дьявол устами твоими глаголет.
– Разве любовь может служить виной?
– Ты колдовство прикрываешь любовью.
– Это не суд – площадной балаган!
Маски – вершители судеб!
– Речи твои оскверняют сей храм!
– Скверной пропитаны судьи!
– Дерзкая девка, несущая бред,
Жди отлученья от церкви!
– Церкви?!
– Довольно! Глумись на костре!
Пламя научит смиренью!
Предан анафеме будет да всяк злодей!
Веру поправшим не будет прощенья!
Аутодафе! Аутодафе! Аутодафе! Аутодафе!..
Собор принял решенье!
13. (Диалог)
– Как же так?! Даже верить не хочется!
– Успокойся. Не надо отчаянья.
– Я боюсь. Это плохо закончится!
– Всё плохое когда-то кончается.
– Но какая ж я вероотступница?!
– Здесь отступники так назначаются.
– Небеса, вот увидишь! заступятся!
– Вот увидишь, они не вмешаются.
Они не вмешаются…
14. (Проклятье I)
Как же это? Такое возможно ли?!
Где ж всезримое око Всевышнего?!
Не убий! То ль не заповедь Божия?
Иль не слышите?!
Не в чести, видно, жизнь дающие.
Во стремлении с силой неистовой
Душ невинных причислить к чистилищу –
Вот она, ваша истина!
Чёрны мысли под чёрными рясами.
Вера ваша во власти и сытости,
Кошельком к животу подпоясана,
Можно ль ждать вашей милости???
Мало! Мало вам жизней непрожитых!
Сколько крови вам, чтобы напиться ей?!
Всё к ногам вашим сложено,
Только хватит ли для индульгенции?
Я бессильна пред силою пламени,
Но отдам телеса на заклание.
Силой имени, вами же данным мне, –
Убоитесь же, ибо я проклинаю вас!
Я проклинаю вас! Я проклинаю вас!
Я проклинаю вас! Я проклинаю вас!
Я проклинаю, проклинаю, проклинаю вас,
Слуги слепых и жестоких богов!!!
15. (Проклятье II)
Как холодной зимой покорённая,
Водная гладь превращается в лёд.
Так надломлен холодными стенами…
Стынет медленно-медленно сердце моё.
Я пощады не жду, но то неправедный труд
На Голгофу нести распятье.
Если боги не врут, если есть Высший Суд,
Пусть простят и спасут. Проклятье!..
Нет спасения падшему грешнику.
Слава воина меркнет в пленении.
Сила воина гаснет в пленении,
Поменявшись с порой безнадежною.
Мимолётное счастье низложено.
Погибаю я смертью безвестною.
Если так мне судьбою положено, –
Что ж? – ответствую…
16. (Монолог)
Тёплый дождь расплескает по стёклам прозрачные брызги,
Пробежится по крышам его шаловливая дробь,
Постучит мне в окно – и покажется искренне близкой
Та тоска, что вчера от меня была так далеко…
Та тоска, что вчера лишь казалась какой-то пустою,
А сегодня меня спеленала, скрутила, сожгла…
Я не в силах её отогнать ослабевшей рукою.
Отчуждённым забывчивым взглядом смотрю в никуда…
Здесь холодный приют, здесь немая пустая обитель.
Я сменял бы её с суетой бесконечных дорог,
Где я сам себе был бы души своей грешной спаситель,
Где я сам себе был бы и дьявол, и Бог, и пророк.
В этих замкнутых стенах душа не нашла себе места.
Что-то ищут глаза на холодном сыром потолке.
Лишь на ратуше бьётся часов бездыханное сердце,
Приближая безумье, которому имя рассвет.
Я не пьян. Отчего же так сильно мне голову кружит,
Словно кто-то извне просит Господу душу на суд?
Я бы отдал её так безропотно и так послушно…
Только чувства земные покуда ещё не дают.
Я не чувствую страха – мне мысли иные присущи,
Просто горько и больно на мир этот грязный смотреть.
Боже! Как тяжело ощущать себя чем-то ненужным!
Помоги мне, Господь, эту боль одолеть!
Дай мне силы, Господь, чтоб в груди возгорела надеж-да!
Дай мне веры, Господь, чтобы смог все грехи замолить,
Чтобы чистым стоять мне пред тою, которой я брежу,
Чтобы чистым стоять мне пред той, без которой не жить!
Нет. Не слышит Господь. Ну, так как мне уверовать в Бога?!
Для меня Бог земной пред Тобой стоит больше вдвойне.
Если есть, то прости! Если есть, не суди меня строго!
Отпусти мне за то, что молиться хочу не Тебе!
Для чего эта жизнь, если рядом не будет любимой?
Для чего? Без неё эта жизнь не полна.
Без неё – этой жизни милее сырая могила,
Без неё – света белого краше в глазах пелена…
Без неё – света белого краше в глазах пелена…
В глазах пелена…
Оборвалась струна. Лишь осталась никчёмная проза,
Как увядшая роза в проёме пустого окна.
Смолкнет небо, как будто бы выплакав все свои слёзы,
И дополнит картину печали седая луна…
17. (Лунный свет)
Лунный свет спрячу я в своих ладонях.
Это всё – всё, что у меня осталось.
Ни обиды, ни усталость не причинят большей боли.
Сердца стук и тяжёлое дыханье
Выдают на душе моей тревогу.
Ни молитвы, ни страданья не приблизят больше к Богу.
Небеса я молю и днём и ночью,
У святых вопрошаю жизни новой.
Пусть она будет короче…
Пусть она будет короче…
Пусть она будет короче
На две строчки приговора!
Кровью на песке размечен скорбный путь на эшафот…
Жизнь на волоске, и дьявол жертвы терпеливо ждёт.
В скорби и тоске ступлю на Богом проклятый маршрут.
Боже, иду к Тебе! Прими меня! В ответ лишь сердца стук…
Сердце в груди моей бьётся устало…
Сколько осталось мне?.. Так мало…
Лунный свет льёт сквозь узкое оконце.
Лунный свет, он сведёт с ума, наверно…
Я уйду с восходом солнца, но любовь моя бессмертна!
Той любви стоит жить, я знаю точно!
И прошу я у жизни поворота
На пути, что завтра утром…
На пути, что завтра утром…
На пути, что завтра утром
Я пройду до эшафота!
Кровью на песке размечен скорбный путь на эшафот…
Жизнь на волоске, и дьявол жертвы терпеливо ждёт.
В скорби и тоске ступлю на Богом проклятый маршрут.
Боже, иду к Тебе! Прими меня! В ответ – лишь сердца стук…
Сердце в груди моей бьётся устало…
Сколько осталось мне?.. Так мало…
18. (Праздник Всех Святых)
Дамоклов меч повис над головой,
В судьбе моей означив поворот.
Судья прочтёт мне смертный приговор,
И усмехнётся дьявол за спиной!
И грянет гром, застынет в жилах кровь,
И страх разрубит тело пополам.
Блеснёт закатом дьявольский огонь,
И потускнеет крест на куполах!
Я видел смерть, я к ней давно привык,
Но о своей не думал до поры.
И я в душе надеюсь на святых –
Они изменят правила игры!
Но слаб мой крик, и немы небеса.
К судьбе моей потерян интерес.
И, губы сжав у судей на глазах,
Сорву с груди святой, но лживый крест!
Эй, палачи, снимите маски!
Бросьте мечи и топоры!
Сегодня Праздник Всех Святых,
И вы сегодня вне игры,
И вы сегодня вне игры…
Фальшивый Бог, сжимающий рукой
Души моей разбившейся кристалл!
Смотри, я с высоко поднятой головой
Взойду на плаху, как на пьедестал!
Не побоюсь глазами повстречать
Лицо судьбы, смеющееся мне.
Блеснёт огонь в глазах у палача,
И страшный вопль прольётся по толпе!
Эй!..
А палач придёт домой, выпьет горького вина,
Смоет кровь, утрёт лицо от пота.
Пусть горька его судьба, он не бросит никогда
Грязную, кровавую работу…
19. (Пора!)
На Божью милость уповать – скорбное занятье,
Когда судьба предрешена.
Костёр давно готов принять её в свои объятья,
Как чашу доброго вина.
И воздух наполняет грудь
запахом золы, сводящим с ума!
Пора…
20. (Лети до звёзд!)
И вот он – сделан шаг навстречу злой судьбе!
И растворился мрак, сгустившийся над ней.
Стал безразличным взгляд, и больше не пугал
Ни ветра злого хлад, ни знойный жар костра.
С презреньем на лице заслушан приговор,
А бренная душа уже неслась над миром…
На этот мир я не держу обиды,
Безумной силе покоряюсь я…
Я боль людскую разделю с любимым.
Ваш Бог мне больше не судья.
И, сорванный с груди, на землю брошен крест…
И рёв толпы прорезал голос, посланный с небес:
Лети до звёзд! И небо грянет медью!
Лети до звёзд! Смеясь, взгляни в лицо безумной толпы!
Лети до звёзд! Теперь ты стала ведьмой
От горя, от тоски и пролитых слёз!
21. (Затмение)
И небеса перевернулись бездной вниз.
И солнца диск сокрыла чёрная луна.
Толпа безумная от страха пала ниц,
Сходя с ума. И лишь она одна,
Смеясь, приветствовала тьму – это её пора!
Без торжества, без покаянья –
Нечеловеческую силу обрела.
Лишь миг… Всего одно дыханье…
И пламя сгинуло, не причинив вреда.
И тьма безликая обрушилась на город.
И цепи падали к её босым ногам,
Даруя вечность и свободу.
И только странный блеск в её больших глазах,
И ощутило невесомость тело.
Расправив плечи, пошатнулась, сделав шаг,
И полетела! Полетела!! Полетела!!!
22. (Ты дождись меня на небесах!)
С вольной птицей наравне,
В одиночестве, над бездной
Ты паришь, как в детском сне, улыбаясь тишине,
И судьба твоя известна.
К высоте бездонной простирать ладони
С обречённостью в глазах…
И, богов тревожа, небеса прорежет твой крик:
«Ты дождись меня на небесах!»
И печаль твоя слезой
С высоты на землю ляжет.
Но под полною луной с опалённою душой
Время справиться не сможет…
Сквозь дожди и ветры эхо вторит: «Где ты?..»
Позабыты боль и страх!
Но живёт, как прежде, в сердце крик надежды:
«Мой друг! Ты дождись меня на небесах!»
Небеса слезу прольют.
Солнце ясное осушит,
Но любовь растопит лёд – тот, что годы напролёт
В нас копили наши души…
Между нами фальши не осталось больше,
Лишь уверенность в глазах!
Путь назначен свыше, пусть не в этой жизни, но ты,
Ты дождись меня на небесах