Перевёртыш — зелёный и красный горит в ночи,
Разношарые фары моргают справа, бесстыжие,
В направлении тракта, где погнутый знак торчит,
Намекая на тех Эйнштейнов, что чудом выжили.
Если вновь не заснёшь, так, наверно, сойдёшь с ума,
Как безлюдный троллейбус, рога обломав у месяца.
В подворотне обмёрзшие боги трясут дома,
Засыпают порошей мела жилое месиво.
Скажешь: встань и иди, но куда в темноте дошли б?
Ветряная пурга («будь вам пусто!») метёт метёлочкой.
Я понять не могу: это что за стеною — лимб?
Или просто разгрузка какой-то земной «Пятёрочки»?
Или «Маркса»? Дубовой спиной получив толчок
Понимаешь враз, что не грезится мир, а бредится.
И трехзвёздочный зуб в небесах леденит зрачок,
Увлекая глаз оборотом Большой Медведицы.