В предвечные дни, в бесконечные дни,
В предвечные ночи, в бесконечные ночи,
В предвечные годы, в бесконечные годы,
Когда молодой царь Урука буйствовал, вот когда,
Когда народ Урука пожаловался богам, вот когда,
Когда боги вняли им и нашли способ, вот когда,
Когда богиня-мать Аруру создала Энкиду, вот когда,
Когда из глины родился дикий человек Энкиду, вот когда.
Энкиду с телом, покрытым шерстью,
Жил посреди бесконечной степи, под бесконечным небом.
Звери любили его, он любил зверей,
Их защищал и Энкиду отгонял охотников, убивающих зверей.
Охотники пришли к царю без добычи однажды,
Царь Урука услышал их, помолился Амаанки,
Придумал, как поступить, и пошёл в храм Иштар,
И жрицу Шамхат он послал в бесконечные степи.
Дикий был Энкиду, но увидел Шамхат и влюбился,
Он увидел перед собой прекрасную белокожую самку.
Кто ты, спросил Энкиду у Шамхат, Шамхат не ответила,
Песней сманила дикого волосатого полузверя,
Сказкой сманила дикого волосатого получеловека,
Отмыла его в чистой речке и высушила шерсть до блеска,
Целовала его в глаза, и в уста, и в шею,
Завивала его бороду ровными кольцами,
Утешала его телом своим шесть дней, семь ночей, –
Искусна она в любовных утехах, жрица храма Иштар.
Когда на рассвете небосвод озарился,
Когда на рассвете зашумели крыльями птицы,
Когда на рассвете побежали с топотом звери,
Энкиду от Шамхат вышел усталый.
Позвал он зверей, чтоб попить молока, а те убежали,
Травы он искал, чтоб поесть, а та завяла:
Знали все, зачем появилась Шамхат в степи.
Дикий Энкиду злился, и рычал на Шамхат и грозился,
Та его тихим словом и ласками ублажила,
В людские одежды одела, пищей людской накормила,
Мясом печёным, лепёшкой, сбродившей ягодой смоквы.
Так усмирила Энкиду сладострастная Шамхат,
Так усмирила Энкиду во славу богини Иштар.
Повела Шамхат его в город Урук, где много народа,
Повела Шамхат его в город Урук, где ждал его царь,
Повела Шамхат его в город Урук, где подвела к царю.
Царь удивился, увидел он волосатого Энкиду,
Слышал царь об обидах охотников и сердился,
Слышал царь и о силе полузверя-получеловека,
Царь-герой решил сам наказать Энкиду и вызвал на битву.
Бились они в честной схватке с утра до вечера,
Бились они в честной схватке с вечера до утра,
Битва для них бесконечна, как бесконечны ночи,
Битва для них бесконечна, как бесконечны дни,
Силу черпал Энкиду от богини-матери Аруру,
Силу черпал царь Урука от богини Нинлиль.
Так оказались равными в ловкости, силе и честности,
Не суждено никому победить, ни царю, ни Энкиду.
Мать-царица узнала о том, увидела то и призвала их.
Мать-царица мудра: сын мой, сказала царю,
Ты ли когда-то пришёл ко мне и сон рассказал,
Как сверкающий камень упал с небес тебе в руки?
Как ты принёс этот камень и показал мне?
Не я ли сказала тогда, сын мой, и сон толковала?
Не я ли пророчила скорую важную встречу?
Вспомнил слова своей матери царь-герой,
Вспомнил слова охотников: как силён дикий,
Который их обижал, прогонял и зверей защищал,
Как царь решил выманить дикого полузверя в Урук,
Как послал к нему блудницу Шамхат,
Чтоб полюбил он её, и привела полузверя в Урук,
Как хитростью Шамхат привела Энкиду к человекам,
Как усмирила она полузверя, стал Энкиду человеком,
Которого вызвал на битву царь, чтоб наказать.
Как же рассудишь, мать моя, кто победил в этой битве?
Царица сказала, что плыть им отныне в лодке по жизни вместе,
Потому что оба вы, и Энкиду, и Гильгамеш – сыновья мои.
В те предвечные дни, когда присуждали судьбы,
Когда ко владыке мудрости Эа малые кидаются,
Когда ко владыке мудрости Эа великие мчатся,
Вокруг киля ладьи Амаанки они рассыпаются, как черепахи,
Пред носом ладьи Амаанки вода, словно волк, их пожирает,
За кормою ладьи Амаанки вода, словно лев, их рвёт, –
В те дни присудили судьбу одну Гильгамешу с Энкиду,
Братьями быть и совершать подвиги вместе.
Гильгамеш не бесчинствует больше в Уруке,
Изобилие излилось над Страною волей царя Гильгамеша,
Богиня-мать Аруру больше не волновалась,
Нинлиль успокоилась в новом храме,
Иштар долго смеялась над сильным – слабым перед любовью.
Декабрь 2022