Ветка, на которой сидела, казалась крепкой - и вдруг сломалась.
Затыкаю дыры, бинтую раны, приукрашиваю реальность.
Я без этой ветки не то чтобы как без рук -
потеряла голос, компас, тысячу нужных букв;
залипаю между, хватаю воздух, не знаю, на чем держусь;
вью гнездо из вины и палок, из эфира узлы вяжу.
Эта ветка казалась такой неудобной, такой дубовой, такой корявой -
не желала гнуться, цвести, ветвиться - торчала до боли прямо,
но была так незыблема, что казалось, можно её терзать,
щекотать, дразнить, расшатывать, мозг клевать -
ничего, казалось, ветке вовек не будет.
Только вышло, что изнутри сама себя ветка рубит.
Эта ветка была, а теперь этой ветки нет.
И я то ли лечу, то ли падаю, то ли вишу за окном и вижу себя в окне.