Хорошо было осенью тихой,
А теперь всё снега да снега,
И бредёт по земле кобылиха,
У нее золотые рога.
Густотравье задумчивых пастбищ
Ей теперь подо льдом не найти,
Силуэты печальные кладбищ
Попадаются лишь на пути.
И глаза её -тонкие щели,
И в хвосте озорном седина.
И тонка её грустная шея,
И печально ребриста спина.
А рога на башке всё ветвистей,
Светом ярким сияют они,
Задевая за веток безлистье,
Отражают Луны фонари.
И в ногах кобылихи-страдание,
И желание найти свой приют
И печальное напоминание-
Просто так ничего не дают.
Вьётся-вьётся бесцельная тропка,
Кривотою своею большой,
Ковылять сквозь болото так топко,
Даже с лёгкой кобыльей душой.
Ветер что-то насупливо стонет,
Для несчастных доверчивых сонь,
Изменяет ей маленький конёк,
Изменяет ей дедушка конь.
Мир печалит докучливой бредью,
Кобылячьих распахнутых лет,
И никто уж на ней не поедет,
И ее не напишет портрет.
Я пристроюсь в спокойном азарте,
Я за ней заструню колею,
Жалко только продул ветру в карты,
Эту дуру кобылу мою.