ТРИ ЗНАКОМСТВА С ПОЭТОМ
Предисловие к книге стихов Аркадия Стебакова «Я оставлю стихи»;
Россия, Москва, издательство Российского союза писателей, 2020.
Так получилось, что с автором этой книги я знакомился несколько раз.
Впервые мне много лет назад написала о нём молодая, красивая и талантливая поэтесса, побывавшая на юбилейном мероприятии одного творческого сайта: «Ко мне подошёл Аркадий Стебаков. Он большой, умный и совершенно непредсказуемый. А когда он читает у микрофона, кажется, что он читает стихи только тебе». Этой женщине я верил. Она была очень проницательна, и мне стало любопытно. Я открыл страницу Стебакова, но тогда прочёл лишь несколько стихов. И все они – конечно, по чистой случайности! – оказались посвящёнными любви. Стихи были хороши. Они брали читателя за душу не техникой, хотя и она была на высоте, и не отсутствием «архитектурных излишеств», какими обычно грешит лирика подобного жанра... В стихах Стебакова о любви присутствовало нечто гораздо большее: в них жил и завороживал невероятный по силе воздействия эффект присутствия. Строки исчезали. Оставались двое, и мужчина говорил женщине:
Тихо скажи, что нужен,
долгих не жду речей.
Может, устроим ужин
в таинстве двух свечей?
Только поставь их рядом,
не по краям стола,
им это тоже надо –
вместе сгореть дотла...
Другие тогда прочитанные мною стихи были не слабее. Я надеюсь, автор включил их в эту книгу и у читателя будет возможность убедиться самому, как была права давняя моя знакомая, написавшая о Стебакове эти удивительные слова: «Кажется, что он читает стихи только тебе...»
Спустя, кажется, года три я познакомился с Аркадием Стебаковым уже более серьёзно и основательно. Теперь уже он оказался на поэтическом сайте, где старожилом был я, и сайт этот в те времена был престижен и почти недоступен для всякой графоманствующей братии, ныне заполонившей его страницы.
Хорошо помню, как я, увидев запомнившуюся фамилию, приятно удивился и с радостной готовностью приготовился к новой встрече с поэтом, который у меня издавна был прописан по адресу любовной лирики. Господи, как же я ошибся! Первое же из трёх стихотворений (именно так впервые на сайте представлялся допущенный к печати новый автор) ошеломило меня яростной и трагической историей той жизни, где люди воюют, убивают, совершают поступки героические или подлые, выполняют военный или человеческий долг – и эти стихи тоже написал Стебаков. Они назывались «Тост у лётного поля» и представляли из себя монолог радиста, струсившего и покинувшего борт подбитого самолёта до приказа командира экипажа. Радист остался жив и здоров, а командир лишился ног. И вот теперь безногий бывший лётчик каждый день приезжает на ближайший аэродром, чтобы охрана за бутылку дала ему посидеть в кабине списанного «Яка». Я не знаю, отчего у меня по спине побежали ледяные мурашки: от спокойного ли и мерного тона повествования человека, осознавшего своё предательство, от мрачных ли деталей в изображении инвалидной коляски и бутылки «скверного спиртяка», которым безногий человек покупает минуты важной для него памяти, или от безжалостного финала этого монолога, когда каждый читатель волен понять, кто же именно из героев стихотворения заклеймён последним страшным словом этого монолога:
Дай стакан, я налью. Командиром он был.
Он играл с высотой, я в эфире царил,
катапульту свою до приказа врубил –
цел остался.
Да, хожу на своих.Мне до лампочки честь!
Но с тех пор этой водки я выпил – не счесть!
Так хлебнём же за тех, кто сегодня мы есть,
– За убогих.
А сейчас я попрошу прощения у читателей за нарушение плана своего предисловия и до срока обращу их внимание на дерзость автора, создавшего строфу, которой прежде в русской поэзии, кажется, не было: три рифмующиеся между собой строки и остающаяся вообще без рифмы четвёртая строка – внешне несуразная и нелогичная, но жестоко и страшно врезающаяся в память и сознание...
Стихи были мгновенно замечены на элитном и тогда придирчивом сайте и заслужили много восторженных откликов. Очень точные слова Стебакову сказал недавно ушедший прекрасный поэт и замечательный человек Юрий Арустамов: «Сильные, крепкие, честные стихи! Сказать честно, уже надоели жеманные полукаламбуры, и не только на этом сайте. Оценка – высшая! Считаю Ваш дебют на сайте очень успешным. С уважением, Юрий». Другие отзывы звучали в той же тональности: «Сильно. Настоящие мужские стихи. Давно не встречал... Игорь Касьяненко», «Концовка – нелицеприятный приговор всем нам – и по делу! Виктор Калитин». А я ещё долго отходил от удивления, с каким воспринял превращение автора, проходившего у меня по разряду любовного лирика, в поэта высокой гражданской и нравственной тематики. Так слова моей знакомой о Стебакове оправдались ещё раз: «Он совершенно непредсказуемый».
Моё уже третье и, как теперь говорят, реальное знакомство с Аркадием произошло относительно недавно – весной 2018 года. Я приехал в Москву впервые за почти 30 лет, и именно Аркадий Стебаков встретил меня в Шереметьево и привез к себе домой, где мы, как водится, под качественный алкоголь и хорошую закуску до глубокой ночи проговорили о самых разных вещах. Конечно, не обошлось и без стихов. Иногда это были отдельные строчки или строфы, иногда целые стихотворения. Понятно, в такой обстановке читается то, что для себя считаешь важным, за что отвечаешь, чего не стыдишься перед собой и перед собеседником. И снова меня ждали такие неожиданности, к которым я не был готов! Да, были стихи о любви, были стихи-воспоминания, но запомнилось другое...
Каждый из нас, кто отдаёт своё время, силы, а порой и душу сомнительному в своих итогах занятию – писанию стихов, – в конце концов обращается к этому процессу уже как к теме. И я склонен думать, что никакая другая тема так не проявляет духовной и нравственной сути человека, как размышления о творце и творчестве. Кто-то в них предстаёт гордым индивидуалистом, кто-то – непо;нятым гением, кто-то – печальником и страдальцем. В ту ночь Стебаков прочёл строки сильные и, как мне показалось, духовно совершенные:
Поэтом не становятся от скуки.
Не каждый от рождения – мудрец.
Лишь душу натрудив, измазав руки,
поняв, на что способен твой резец,
ты мраморную глыбу говоренья,
кряхтя, затащишь на рабочий стол
и медленно, с отточенным уменьем
начнёшь высвобождать из камня стон...
В этих стихах всё звучало просто и точно, поэтично и в то же время обыкновенно, как обыкновенны для скульптора резец и мрамор, а для композитора – перо и нотная тетрадь. И в третий раз была права моя знакомая поэтесса: Стебаков оказался большим и умным! – умным не в обыкновенном понимании (тут у меня и без стихов сомнения не было!), но в понимании того главного, чем человек занимает свою душу.
Сейчас читатель держит в руках новую книгу Аркадия Стебакова. В ней много стихов, большинство из которых я люблю, много любви и музыки, размышлений, пейзажей, образов, метафор – и о каждом стихотворении можно написать целые страницы хвалебных или критических слов. Можно – но нужно ли? И не лучше ли самому читателю медленно и вдумчиво прочесть каждое стихотворение, всякий раз заново знакомясь с их автором и удивляясь тому, какой он разный? И пусть читатель больше, чем на приёмы и технику, обращает внимание на глубину содержания этих стихов, на их мудрое озорство, на их тонкую иронию.
Ну а я закончу своё предисловие недавними стихами Аркадия Стебакова, в которых много знания – и, значит, много печали. Что ж, поэт имеет право и на это чувство:
Длиннее кажется теперь тропа к лесному роднику
и скорбный перечень потерь увяз в повыпавшем снегу,
и выразительней глаза, уже глядящие вослед,
и отстранённей образа, и ближе душ любимых свет...
Марк Шехтман,
поэт, член СП Израиля.