Нам не надобно ждать темноты и тумана,
белым днем нас надежно укроет вода.
Подводная лодка в тылу каравана.
Берегитесь суда! Берегитесь суда!
Перископ, наше зренье, прощупает гладь.
Все спокойно, а значит, обманут конвой.
Был получен приказ транспорт атаковать
и уйти, не ввязавшись в сомнительный бой.
Прикинут ущерб составители смет,
вдовы горько всплакнут по мужьям-морякам.
И вот уже гладкие спины торпед
тянут пенистый след за собой к кораблям.
Будет сытный обед хищным рыбам устроен.
Мощь прямых попаданий раздирает борта.
И кипящее море рвется в дыры пробоин.
Трюмы в бешеном темпе заливает вода.
Дело сделано. Быстро уходим на дно.
Жаль, нельзя нам в него, словно крабам, зарыться.
Напряженье опасностью накалено
до последней, предельной, границы.
Поменялись ролями. Охота на нас
набирает размах, вместе с ним обороты.
В кошки-мышки со смертью играть каждый раз -
первый пункт всех условий смертельной работы.
Задыхаясь, тельняшки дерем на груди,
воздух вышел, и выход остался один:
тех, кто счеты пытается с нами свести,
атакуем мы сами из темных глубин.
Кому шах, кому мат - не вопрос, не шарада
Но, презрев превосходство, идем прямо в лоб.
Напоследок такое устроим им, гадам,
что покажется раем всемирный потоп.
Наши души со дна возлетят в облака,
не рискуя вскипеть от проклятой кессонки.
А у писаря в штабе онемеет рука,
оформляя на весь экипаж похоронки.
Винт заклинило, что-то горит, сея смрад,
мичман, вскрикнув, упал, часто харкая кровью.
Переборки трещат... И последний заряд
шлем в отместку прямою наводкой с любовью.
И увидели те, кто еще не почил
сквозь кровавый туман в полумиле по ходу,
как эсминец их вздрогул и вдруг задымил,
и нутром зачерпнул океанскую воду.
Мы к Нептуну сошли, в плен не сдавшись врагу,
не оставив на вОлнах заметного следа,
чтобы там, на далеком родном берегу,
прозвучало желанное слово: «Победа!»