Вечер дружно начинался.
Стол едою начинялся,
и в полусвету
так гостеприимно брови
поднимались у Любови,
ширя тесноту.
С выдержкою рыболова
к монитору липнул Лёва,
автор острых фраз.
Шарики свисали с ёлки,
и в мерцаньях фотосъёмки
щекотали глаз.
Костя у дивана мялся.
Женя с милкой обнимался
и не чуял ног.
У компа Ринат возился.
Всюду дух святой носился.
Я был одинок.
Бил в ход музыке стопою,
всё сидел, - жаль, не с тобою,
радостный за всех.
Я упрямо сердце маю
и, конечно, понимаю,
что унынье - грех,
что нельзя моргалам мокнуть,
что нельзя себя мне кокнуть,
что кругом - нельзя;
можно только аккуратно
жить спокойно, непарадно,
как по льду скользя.
Время пронеслось мустангом.
И вино лилось, и танго.
Время, не трезви!
И когда погасла лампа,
я подумал - всем нам амба
без любви,
без тепла рукопожатья,
веры в то, что все мы братья
в час любых невзгод.
Что ж, раздарены подарки
для славянки, для татарки.
Встречен новый год.
Я возьму с собою дружбу,
сочиню себе подружку.
А стихи - мазня.
До свиданья, дорогие,
нынешние и другие.
Счастья вам, друзья!