Уже давно привыкли уши,
В подвале нашем пыль и дым,
Они прямой наводкой рушат
Дом, под которым мы сидим.
И с наслажденьем пожирая
Надежду, Веру и Любовь,
Забытый ад Аджимушкая
Из преисподни вылез вновь.
С ухмылкой старого садиста
Вцепился мёртвой хваткой он,
И нам доходит очень быстро:
Кто здесь несчастный Лаокоон.
Сидим в кромешной темнотище,
Где нет ни суток, ни минут,
Без света, без воды и пищи,
Наверх нельзя, а то убьют.
И в подтверждение подло, глупо,
Чтоб неповадно было впредь,
У входа коченеют трупы
Тех, кто рискнули захотеть.
Пожалуй всё, дошли до края
И дружно молимся скорбя:
Спаси нас Дева Пресвятая,
Мы уповаем на тебя.
А гул свиреп и грохот страшен,
Но слухом чутким, как радар,
Определяем- наши,... наши,
Мы слышим их "Аллах акбар".