Мне верить не дано ни в чудо ни в Мессию,
Придет последний срок - безжалостный истец,
И спроит сын меня - Любил ли ты Россию,
А если и любил - как выжил ты, Отец?
Позором немоты, тщеславия проказой,
Презрением к чужой и собственной судьбе -
Я всем переболел, мой мальчик ясноглазый,
Ах, знать бы наперёд - что я скажу тебе.
Быть может упрекнёшь на радость суесловью,
Что дыбы я не знал, не рвался на дыбы,
Есть тысячи лжецов: рифмуя кровь с любовью
Они не разу в кровь не разбивали лбы!
Да, я любил её, но не единым хлебом
Сыновьего родства к нам сходит благодать
И чем поклясться мне - судьбою, честью, небом -
Какая это боль: любить и проклинать.
За страх, за тайный блуд, за нищенскую "сытость",
За всех её святош кривые зеркала...
Всевышний мне простит высоких слов избитость:
Я не молчал - звонил во все колокола!
Одни смеялись вслед, другие Рай сулили,
Притворной дружбой их на грош не дорожил,
Мне чужды по крови их благостные были,
Пусть полз, пусть падал я. И всё таки я - жил!
А смерть - что смерть сынок? Всего лишь путь окольный
В полночную страну, где правит тишина...
Россия крепко спит и нет той колокольни,
В чей праведный набат поверила б она!