В птицу слово воплотится,
будет биться сердцем в клетке.
Над строкой снег серебрится,
прячась меж еловых веток.
Слово в книге Голубиной,
словно семя прорастёт.
Кровью капает рябина
на поэтовый мой слог.
Слово, горечью днепровской,
будет жечь на языке.
Будет бить крылами хлёстко,
тех, кто смерть несёт в руке.
Но, а ты, мой суржик слушай,
даже если речь горька,
даже если слог простужен
и летит издалека.
Слушай дудочку постушью
еле-еле, чуть дыша.
Пред тобою безоружна
моя грешная душа.