И хронос, и топос хромают и топают,
и вот подступают под самый кадык,
мелькают в окне облетающим тополем,
рождая в душе то ли хрип, то ли крик.
Калиною красной, суглинистой охрою
художник рисует окрестный пейзаж.
Едва отвалила нескорая «скорая»,
как разум и чувства диктуют: «Пей за!..»
Запей и пропой запоздалую исповедь,
уйди в захолустье, в затвор и в запой
осенней порой, созревающей исподволь,
вертлявою тропкой, нелёгкой стопой.