Дорожу и немым, и убогим,
и зову в свой вечерний чертог.
С прошагавшим сквозь тернии троп
не умею быть твердой и строгой.
С одиноким, замерзшим, уставшим
говорить и молчать хорошо.
Сколько горечи спит за душой,
сколько боли, дорогой пропахшей.
Заглушает простуженный ветер
звук неверных и трудных шагов.
Вижу вязь уходящих следов
в одинокий задумчивый вечер.
Боль ресницы смыкает и студит.
Вечер зябко ныряет в туман.
Свет зажгу в опустевших домах
и пойду на дорогу и в люди.
Буду ими, людьми, дорожить.
Буду снова надеяться, верить,
и держать незакрытыми двери.
Буду жить. Буду жить. Буду жить!