Мы в огненный входили иордан,
где нас свинцом отчаянно крестили,
и ненависть небратьев-христиан,
как льдины мы руками отводили.
Не убывала... Убывали мы,
а ненависть густела, как туманы.
Её так много выдали взаймы
тем, кто крестился в смертном иордане...