Ей сломали руки,
тело обожгли,
от молчанья муки
веселясь, ушли.
Что ж ты плачешь, мальчик,
сердце полоня?
Ты такую, значит,
всё ж узнал меня.
Но я без гостинцев.
Их не будет впредь.
И не сядут птицы
на сухую плеть...
Ты ж иди в надежде,
о живых молясь
и о той, что прежде
яблоней звалась.