Если до падучей доведут
мой неупокоенный скелет, –
примете гурьбой за ерунду
репортажи с пыльных кинолент.
По-другому глянете на шкаф,
сохранявший ребусы письмён.
Правда, кроме стылого душка,
он уже ничем не наделён…
Так, как Таню мама довела, –
я не исключаю случай свой.
Вот уже глаза, как шомпола,
каждый день заглядывают в ствол.
Может, просто Таниной душе
собеседник вспомнился былой,
промолчавший рыбой весь фуршет
в точечном пуху перепелов.
Выявится, что меня зовёт
на капустник именно она –
извини, библейский полиглот.
Космос примечательней багна.
Всё идёт к известному концу –
если не верёвки, то жгута.
Пусть, за вымя дёргая козу,
чья-то станет сбыточней мечта.
Может, и не выйдет побывать
в крокусовом Танином раю,
но от ежедневных гауптвахт
стикером последним отстаю.
Встретятся две мамы во дворе,
разопьют креплёную бурду
и обсудят, как солить в ведре
розы с кабачками наряду.