Небо, небо раскинуло купол
И поставило звёздный шатёр,
Наполняя серебрянный кубок
Избродившимся хмелем озёр.
Ночь крадётся по улице кошкой,
Собрала, словно блох, пёсий брёх,
Месяц лодочкой чалит к окошку...
Я, как тетерев, нынче оглох.
Будто стал контуженый взрывом
И не слышу собачий лай.
В состоянии этом тоскливом
Прямо в гроб, хоть, ложись, помирай.
Ни тебе написать пары строчек,
Ни сложить слово к слову, в лад.
Мне б из кубка хотя бы глоточек,
Из души чтоб убрать разлад.
А зачем мне - спросИте, это?
Для чего мне голос и слух?
Умирает душа поэта,
Если он, словно камень глух.
Если он, шагая в вечность,
Пропустил основной поворот.
И идёт, как дурак, беспечно,
И чего-то сам себе врёт.
Сам себя, увы, не обманешь,
Сам себе ты никак не соврёшь,
Только душу безжалостно ранишь,
Да хребет от натуги сорвёшь.
Так зачем?.. А чтоб было больно!
Чтобы чувствовал сам, что жив,
Чтобы небом дышалось вольно,
Не мерещились бы миражи.
Чтобы правду от кривды видел,
Чтоб без страха - лететь, так лететь.
Чтоб всем сердцем любил, ненавидел
И не смог бы молчать и не петь.
Так зачем?.. Чтоб звенело лето,
Словно шмель в луговых цветах,
БередИла бы осень поэта,
Да пьянила б весна в садах.