Мы все шагаем за вождём,
Наш мозг немного осаждён,
И голос труб криклив и груб,
А шаг медлителен и туп,
А перед нами, посмотри,
Бредут слепцы-поводыри,
Сжимая с яростью бойца
Ладонь такого же слепца.
В небесной выси ржавый чад,
Над головой висит очаг,
Струит на каски дым костра,
Подогревая пыл и страх:
«Заботы — пыль, лохмотья — сон,
Иди — и будешь вознесён!
В обход мозолей и труда
Иди до Страшного Суда!
Бряцая россыпью наград,
Иди до вечных райских врат,
Чей голос сладок и влекущ,
До райских фиг, до райских кущ...»
Труба зовёт, труба звенит,
Земля сверкает как зенит,
И шар, измятый как матрац,
Под сапогом твердеет в плац.
За шагом шаг, тяжёл надрыв,
А под ногой уже обрыв,
Где тащит в бездну, до конца,
Слепец — такого же слепца...