Горят костром огни зари над Златоустом,
а где-то бабье лето зрит, но странной грустью…
А я - акын хотел бы вдаль, в «мужичье» лето,
прогнать ко всем чертям печаль попутным ветром,
звенеть серебряной струной до гулкой рани,
не гнать на дол туман густой у тех окраин,
где стынет кровь, а души греть, не быть вороной,
спешить в шальную круговерть святой Матроной;
людей спасать, земную твердь от жуткой боли,
за мир, за веру умереть на русском поле,
пускай в горячем феврале, презрев метели,
ликуют стайки журавлей и свиристелей…
Познав полёты хрупких грёз, смогу понять я
бессмертный зов седых берёз, цену объятья.
Что в мире этом жил не зря, по жизни кромке,
когда на бой звала заря, шагал с котомкой…