Резкий звук шлифовали,
пока он не стал более плавным,
который шлифовали до тех пор,
пока он не стал музыкой.
А потом музыку шлифовали до тех пор,
пока она не стала воспоминанием о ночи
в Венеции.
когда слезы моря стекали с Моста Вздохов,
который в свою очередь шлифовали до тех пор,
пока он не исчез и на его месте не встал пустой дом
беспокойного сердца.
Затем внезапно появилось солнце и музыка вернулась.
Все приходило в движение и исчезало.
И вдалеке, на окраине города,
появилась длинная полоса облаков,
и раздался гром, который каким бы он не был
грозным,
станет музыкой.
И вернётся память о том,
что было после Венеции,
и о том, что произошло после того,
как раскололся на двое
дом беспокойного сердца.
The Everyday Enchantment of Music
A rough sound was polished until it became
a smoother sound, which was polished
until It became music.
Then the music was polished until
it became the memory of a night in Venice
when tears of the sea fell from the Bridge of Sighs,
which in turn was polished until it ceased
to be and in its place stood the empty
home of a heart in trouble.
Then suddenly there was sun and the
music came back
and traffic was moving and off in the
distance,
at the edge of the city, a long line of
clouds appeared,
and there was thunder, which, however
menacing,
would become music, and memory of
what happened after
Venice would begin, and what happened
after the home of the troubled heart broke
in two would also begin.