Ты чиста, а он нечист:
вы нечисты оба.
Мне начать ли первый лист
о любви до гроба?
Мне ль о ласке умолять,
коей нет в помине?
Нет, строка моя карать
призвана отныне!
Зри - дороги в мир иной
люди ожидают;
между миром и войной
беглецы блуждают.
Знай - история проста:
в страхе всяк бегущий
в ожидании моста
рушит предыдущий,
сбрасывает маски, то
спешно отрекаясь
от того, что прожито,
то стыдливо каясь
за страну, которой жизнь -
сплошь одна ошибка,
становясь в фаланги шиз,
буйствующих шибко.
Вся твоя нечистота -
бегства нечистоты.
Это с пеною у рта
глупых слов частоты.
Это ум, как пластилин,
смятый в ложь, в наветы;
вместо твёрдых дисциплин -
знахарства приметы.
Это - гульбищ бунтарей
толк знать в побрякушках.
Это дури у своей
быть на побегушках.
Это - как прямой итог -
жалкая хибара.
И - очередной виток
испусканья пара.
Оказалась жизнь пуста
в старине барочной.
Где ж ты истинно чиста
и всенепорочна?
Где б крестил нас русский бог
бурею клубимой?
Где тебя назвать бы мог
я своей любимой?
Только здесь, в моей стране,
всей политой кровью,
где шагнёшь то в свет в окне,
то ли в дрянь коровью,
где олимп и эшафот
равно эпохальны,
светлый образ твой живёт
в этот век охальный.
Этот образ я пою -
образ пролетарки,
коей не нужны в бою
от судьбы подарки,
коей не вопрос суметь
выбрать друга, мужа,
кто скорее примет смерть,
чем хлебнёт из лужи.
Такова, коль кратким быть,
честных строчек песня.
На Луну случится выть, -
спой их, будь любезна.
Не скрой чувства своего,
что в тебе пылает:
я в ответе за того,
кто меня читает.
Кто ж ещё про жизнь в бегах
сказки да эклоги
кроет смехом на зубах?
Только грубый логик.
Кто ж ещё поднимет клик,
не минув занудства,
в зеркале времён свой лик
вскрыть и ужаснуться?