* * *
Обыкновенною улиткой
Сползает к озеру луна…
Как чаша пенного напитка,
Ночь ожиданием полна.
Луна вдоль берега одна
Бредёт и светит монотонно…
Вода легка, истончена,
Прерывиста, неугомонна.
Моя полночная душа,
Вбирая лунные пейзажи,
Вдруг замирает не дыша.
Однажды даже…
* * *
Встрепенувшись, кулик отпевает зарю,
Прислоняются ивы к воде.
Совершается ночь, и подобно угрю
Извивается тонкая тень…
Не увидеть гребущего издалека:
Глаз коли на дворе вечера.
Еле слышно с веслом оступилась рука —
Это сорваны с петель ветра:
Те, что звёзды трясут, белых яблонь налив
И роняют в распахнутый сад,
Куршевелят пролившийся в небо залив
Невпопад, в недогляд, наугад.
Сквозняком отзовётся кромешный пустырь,
Где-то в поле умолкнет кулик,
И откроется ночь, как пустая бутыль,
И дожди не оставят улик.
* * *
Не пригубит плакучая ива
Убегающей к морю воды…
На далёкой и очень красивой
Наши годы остались, следы…
Ветерок не тревожит залива,
Резвый селезень режет камыш…
На далёкой и очень красивой
Вековая стоит неуслышь.
Скоро осень. Облепят опята
Неуютные мокрые пни…
На далёкой, красивой — к закату
Наши светлые, лучшие дни.
* * *
Когда межи не видно под листвою
И взбухшею опарой чернозём,
Прожить наедине с самим собою
Не проще, чем размашистым дождём
Расшатанные смазывать запоры,
Пододвигать под петлю табурет,
Выстаивать часами у забора
И не услышать правильный ответ.
Ветрами, словно срезаны кинжалом,
По всей окрестности разбросаны: листва,
Судьба, не вызывающая жалость
У осени, бредущей по дрова,
Тревожное сознание потери
Того, что и не стоит ни гроша…
И первый снег открыть мешает двери…
Но белый свет увидела душа!
До новых снов, уставшая природа,
Затменье листьев, дум тяжёлых рой,
Неотличимые от медленных восходов
Закаты над курящейся трубой!
* * *
Надоедливый и однозвучный
(А вчера громыхал, грохотал)
Частый дождик из тучи за тучей
Обступил, растерзал сеновал.
То ли ухо моё пристрастилось
К песне долгой осенних дождей,
То ли сердце травой отклонилось
От привычной дороги своей…
Отступая к последнему краю,
Проклиная дождливые дни,
Я потери свои не считаю —
Неподсчётны, как звёзды, они.
* * *
В глубинах глухих поселений
Приметами давних потерь
Деревьев туманные тени
Стучат в незакрытую дверь.
Роднятся печальные звуки
С беспечной, как вечность, листвой,
И руки, опавшие руки,
Зовут в темноту за собой.
От окон расходятся звоны
По сгинувшим в ласковой мгле,
И светом сгоревшей иконы
Оплакана жизнь на земле.
* * *
Раз за разом происходят
В жизни нашей чудеса:
То уходят, то приходят
Ангельские голоса.
Содрогаются от страха
Небо, звёзды надо мной,
Окровавленной рубахой
На прищепке бельевой
Месяц... Клён стоит опавший,
Смотрит в зеркальце пруда,
А под клёном, смерть поправшим,
Листьев ломкая слюда.
Как чернила на конверте
Птичьи стаи, а в избе
По углам гуляет ветер,
Голоса в печной трубе.
Я иду на перекрёсток
Неизведанных дорог,
Понимая, кто мой крёстный —
Бог.
ОСТРОВ
Мне часто снится странный остров,
Где я иголкою в стогу
Торчу, разглядывая звёзды,
На опустевшем берегу.
Там нет любви, как нет забвенья,
Неотличим от звука звук,
Там расплетаются виденья,
Созвездья валятся из рук…
Там нет конца, как нет начала.
Непутеводная звезда
Пустую лодку от причала
Уводит в гиблые места,
Где контуры неуловимы
И неподъёмен груз скорбей…
Там смерть моя неотвратимо
Столкнётся с жизнью не моей.
ИДИОТ
А интересно, есть в раю,
Как за окном, большие лужи?
Шампанское сухое — брют,
Так украшающее ужин?
Мне любопытно, как в раю
Проходят праздники и есть ли
Дородный ротмистр в строю,
Фанаты Лионеля Месси?
Там есть грибы-дождевики,
На пнях — субтильные опята?
Трава вдоль берега реки,
В реке плотва и карасята?
Там есть наживка на крючок,
Бесплатный сыр для мышеловки?
Сосед мой, Ванька-дурачок,
Трясущий яблони неловко?
Есть эскимосы и каюр?
Краюха, сгрызенная с краю,
Как в детстве?.. Плавки от кутюр —
В таких на пляже загораю.
Скажите, нет ли где меня,
Сидящего с гримасой постной
Без водки около огня?
А медный бабушкин напёрсток?
А мама есть там? А сестра?
Работа в смену? Есть зарплата?
И рукоятью топора
Там брат не убивает брата?
Когда бы я добраться мог
Туда… Присяду на дорогу.
Как часто там бывает Бог?
Как произносят имя Бога?
ВРЕМЯ ТЬМЫ
Опять вся деревня без света,
Как в прошлом начале зимы, —
Достаточно слабого ветра
Для вечного царствия тьмы.
Фонарик, случайная свечка,
Бодрящий печной огонёк...
Мне скрасит растянутый вечер
Поющий за стенкой сверчок.
В потёмках осенних раздумий
Тревожен, избыточен час —
Мне кажется даже, что умер
И свет, исходящий из нас.
Глубокая мгла за оконцем —
Лишь ветра порывистый стон...
Душа умещается в донцах
Слезинок на ликах икон.
ОБОЗЫ ЗВЁЗД
Обозы звёзд мерещатся реке,
Как зеркало пейзажи двуедины,
И, словно гончий пёс на поводке,
Ручей рывками падает с вершины
Холма высокого. Чуть слышим за холмом
Скрип снега — то последняя телега
Обоза под родительским окном
Остановилась в поиске ночлега.
Здесь слабое дыхание реки,
Ночные хищники в протоках междуречья —
Их взведены курками плавники,
Их жабры отфильтровывают вечность.
Здесь тени обескровленных берёз
И злые зёрна выбитых колосьев,
Здесь эго распускающихся звёзд,
Здесь леденящий свист из-под полозьев.
И видится свеча издалека,
И Господа пути исповедимы…
Моя здесь обрывается рука
В обратной перспективе пантомимы.
Здесь дети, породившие отцов,
Здесь пот искусника на складках плащаницы...
Не вглядываясь в лица мертвецов,
Берут поводья тёмные возницы.
ЭСМИНЕЦ
Дождями размыта душа горизонта,
На взмыленных гребнях Эвксинского понта
Летает эсминец, как мячик прыгучий, —
От кручи до тучи…
И песню сирен островов недалёких
Шифруют его электронные блоки,
Дрожащее эхо последнего стона
Лаокоона.
На якоре стоя в проливе Босфора,
Он ищет Ясона, великого вора,
Ушами локаторов хлопая важно —
Эсминец «Отважный».
Он слышит гремучий воинственный берег,
Ахейцев, как мух, заарканенных в пеленг,
И гомон теней в тёмном царстве Аида,
И плач Брисеиды.
Эсминец качается: бухты-барахты…
Матрос, навсегда покидающий вахту,
Уснёт, как младенец, очнувшись с рассветом
Поэтом…
ЛИСТ
Владеющая музыкой воды
Танцовщица провинций Вануату,
Оставила заметные следы
Нам осень золотая. Аты-баты —
Шли косо моросящие дожди,
Следы (листва, упавшая от ветра)
Смывались... До последнего один
Держался лист отчаянный на ветке.
О Джонси! Нарисованный листок
Поможет одолеть изнеможенье,
Ты выдюжишь, а заболевший Бог
Погибнет без мольбы об одолженье.
Как много забывается из книг,
Когда не вдруг становишься поэтом
И понимаешь: тот из нас велик,
Кто людям помогает незаметно.
Владеющая музыкой звезды
Душа моя, кому смогли помочь мы?
Вся наша жизнь — предчувствие беды,
А способ сострадания — заочно.
НЕМОТА
Открытое поле, и взгляд, отдыхая,
Скользит вдоль дороги, плутает вдали…
Темнеет просёлок, деревня глухая,
Рыбацкая барка, застряв на мели.
Торопится полночь, луна молодая
Над рощей висит, освещая простор,
Умолкли деревья, совсем не желая
Со мною, прохожим, вести разговор.
Когда на рассвете дорога топорщась
Уткнётся в асфальт у черты городской,
Почувствую вдруг, что обычная роща
Остывшее сердце прожгла немотой.