-Ну что, братец, как делить будем нашу жилплощадь?- кукушонок косо смотрел на своего собрата, который был вдвое меньше его и неряшливо распахнув свои, ещё не совсем сформировавшиеся , крылья, громко вдыхал желторотым клювом .
Он видел в своём брате, как он думал, прежде всего, защиту и надежду. Потому что тот был большим и сильным. Даже родители уделяли ему больше внимания и кормили лучше.
-Я задал вопрос- кукушонок грозно и медленно, с уверенностью победителя, надвигался на оторопевшего птенца.
Малыш лишь лихорадочно моргал и молча отступал к кромке гнезда.
Шаг, ещё один, ещё и вот кукушонок стал стремительно уменьшаться в размерах. Он свесил свою большую голову через край гнезда и громко смеялся.
-Прощай, брате-е-ец!- стихающий голос кукушонка дал понять птенцу, что тот падает.
И только тут стало доходить до птенца, почему, изначально, такая большая семья, постепенно уменьшалась. Первыми ушли две очаровательные сестрички, птенец всегда делился с ними пищей, которую приносили заботливые родители. Затем, четыре брата, один за одним. "И вот настала моя очередь"- подумал птенец и приготовился к неизбежному.
Если почитать труды Галилео Галилея, то станет понятно, сейчас я грохнусь об эту грешную землю и мои никудышные мозги разлетятся по всему лесу к чертям собачьим.
"Amore, amore, amore no"- вспомнил птенец песню, которую слышал птенец от парашютиста, совсем недавно упавшего с неба.
"Совсем,как я"- птенец усмехнулся такому сравнению,- "и у меня парашют не раскрылся"
А свободное падение и свободный полёт - две разные вещи.
Очередной удар об ветку вернул его к действительности.
Глянув вниз, он уже видел алчные глаза хищников. Тягучую слюну, свисавшую с их клыков. Каменистую землю. Что будет раньше, птенцу не хотелось гадать.
Какой, нафиг, Галилей, мне в школу ещё рано, да и дожить ещё нужно.
А мама говорила, что внизу таится тьма с паутиной и острыми когтями и клыками, которые перемелют твои хрупкие косточки, словно мясорубка Bosch, ( в рейтинге на первом месте). Внизу- только смерть.
А умирать птенцу, ну никак не хотелось. Рано, рано ещё. Он ещё и бабы настоящей не видел, чтобы с грудями, со всем остальным,как положено. Одни сестрёнки,и то в пелёнках. Фиг дождётесь.
И птенец яростно замахал своими, ещё толком не оперившимися, хлипкими крылышками. Такие даже в KFC выбрасывают за ненадобностью.
Падение замедлило свой бег и, буквально, не долетев до земли пару метров, птенец начал свой подъём. Трудно,ох как трудно дались первые минуты. Взмогший, измождённый,но не сломленный, с большой тягой к жизни, птенец,не переставая работать, стремился он к высоте. Там легче,там воздух разряженней, там жизнь.
Солнечные лучи, пробившиеся сквозь листву, указывали ему путь.
Наконец, пробившись наверх и воспарив над зеленью леса, у птенца закружилась голова от солнечных, таких ласковых и тёплых лучей, белоснежных облаков и бескрайнего синего неба. Птенец,поймавший второе дыхание, парил среди других взрослых и не совсем, птиц.
-С тобой всё в порядке, малыш?- спрашивали совсем незнакомые, но доброжелательные птицы. Вот она- жизнь!
А что кукушонок. Случилось,что по лесу шастала группа непоседливых мальчишек, славою своей сыскавших, как разорители гнёзд. Добрались они и до гнезда,где в ожидании пищи от своих приемных родителей, дожидался кукушонок, распевая , некогда известную песню про два кусочека колбаски. А теперь делиться уже не с кем и потому настроение зашкаливает. А пришли мальчишки и не найдя ничего интересного в гнезде, кроме орущего несуразного недоразумения, просто отвернули ему башку и скрылись в неизвестном направлении.
К чему это я.
А то, что за каждым падением неизбежно бывает взлёт. И, если, конечно, раньше,чем в твою непутёвую голову не придёт такая замечательная мысль, ты не разлетишься в хлам об острые камни, которая порой преподносит тебе жизнь.
А любому зазнайке, нацепившему себе корону, что даже облака разрывает, можно свернуть шею, даже не поперхнувшись.
Вот так то.