– Мааам, я тебе уже которую неделю напоминаю, что дома сахар закончился, мне кофе – не кофе без сахара… Купи, пожалуйста, мааам! – протянула дочь, чмокнула меня в щёчку и упорхнула в школу.
– После работы слетаю в Пятёрку, дочунь, не переживай, Будет тебе и сахар, и «и кофэ, будет и кака;ва с чаем»! – вслед своей птичке «чирикнула» я, поставила напоминалку «сахар» на вечер в телефоне и полетела на работу. День прошёл налегке.
Вечером, выскочив из маршрутки (а в час пик, когда все возвращаются с работы домой, ты не просто выскакиваешь, тебя как бы выдавливают из переполненного общественного средства передвижения), услышала предательский сигнал телефонного напоминания о покупке сахара, хотя в мечтах я уже сидела за столом и с огромным аппетитом и удовольствием уплетала лазанью. Но чего не сделаешь из любви к родным – даже километровый крюк до ближайшего продуктового – вовсе не крюк. Досадно, но сахара-песка не оказалось в магазине, пришлось довольствоваться рафинадом. Придя домой, сбросив с себя все внешние маски, приняв лик любящей и любимой жены и матери, расцеловав не менее голодных и уставших за день родных, я достала из пакета рафинад, наполнила кусочками сахарницу, накрыла крышкой и поставила на микроволновку под навесные шкафы кухонного гарнитура...
Ужинали в семейном кругу мы всегда вкусно и весело, рассказывали друг другу шутки-прибаутки школьной и рабочей жизни, делились переживаниями и впечатлениями.
На следующий день, проводив домочадцев на работу и учёбу и благословив их, в свой (удачно выпавший среди недели!) выходной я (как истинная женщина!) решила заняться собой любимой. В течение трёх часов прошли тестирование в домашних условиях все возможные лифтинги-пиллинги-масочки-патчи и прочие косметические средства, с заботой подаренные подружками на новогодних праздниках.
Довольная собой (а именно состоянием нежной бархатной кожи лица и рук; мягкостью и шелковистостью локонов распущенных прядей, струящихся по плечам и ароматно пахнущих бальзамом; и свежим маникюром с нежняцким розово-хрюшковый (как называет этот цвет муж) покрытием лака), за чашкой капучино я принялась за написание статьи по антибактериальному действию геля оксигидрата иттрия… Как выражается дочь – «мистика какая-то, мааам!». Собственно, речь пойдёт не об этом сейчас.
За работой время пролетело незаметно. В полном спокойствии я анализировала ранее проведённые исследования, периодически поглядывая на поросяче-блестячую нежнятинку цокающих по клавиатуре ноготков – вдохновляет, однако! Сынуля тем временем уже со школы пришёл: сидит в комнате уроки учит, над «Азбукой» корпит. Тишина.
На часах почти четыре часа дня, мне осталось пробежаться глазами по напечатанному тексту, сверить внесённые в табличку данные, поставить жирную точку и захлопнуть крышку ноутбука… Но что-то меня отвлекло. Какой-то непонятный звук: то ли что-то вскипает (но на плиту я ничего не ставила), то ли будто пересыпают древесный наполнитель для кошачьего туалета, то ли что ещё. Прислушалась – шебуршание в районе вытяжки на кухне. Первая мысль «ну всё, мать, приплыли, мышь завелась». «Локаторами» на расстоянии двух метров вжалась в область вентиляции – шорох усилился, подхожу ближе, – нет, не там. Теперь слышу этот звук над раковиной в шкафу с посудой. Внутренний «бояка с кисленькими мурашками» вопрошает: «Чо за… фигня происходит?..»
Дрожащими руками открываю шкаф над раковиной, шебуршание усиливается, и вмиг вся эта подвесная гарнитурная бандура съезжает вниз и держится на прикрученных к стене креплениях за верхнюю крышку шкафов, зависая в пространстве и во времени. Соскользнув с деформированной крышки, в сантиметре от меня пролетели и разбились вдребезги о пол привезённый когда-то с Франции расписной фарфоровый чайник и ваза с сухоцветом. Прошло всего каких-то несколько секунд, а вся моя жизнь пролетела перед глазами, когда страх от возможного падения этого шкафа на меня мог оборвать эту самую жизнь, ну или оставить калекой на все оставшиеся ее дни… В эти же самые секунды прорвался сквозь охваченные тремором губы внутренний голос: «Господи спаси и сохрани, не дай этому шкафу упасть! Господи спаси и сохрани!»
– Мамуль, что за грохот? – доносящийся из детской комнаты голос сынишки выдернул меня из состояния оцепенения.
– Не подходиии… – на полушёпоте, но достаточно громко, сквозь губы, чтобы потоком звуковой волны не нарушить баланс и не придать движения воздушной массе, а вместе с ней и шкафу, предупредила я своего кровиночку.
Медленно убрав руки от дверец шкафа, так же медленно отошла от него на безопасное расстояние. Всё вокруг будто застыло. Сыночек подбежал и обнял: «Мамуль, всё будет хорошо, правда! Смотри, а шкаф-то на сахарнице стоит!»
И в самом деле, та самая сахарница, ещё вчера наполненная доверху рафинадом, накрытая крышкой и поставленная на микроволновку, стоящую под этим самым навесным гарнитуром, эта спасительница стала опорой для сползающих вниз шкафов.
Конечно же, не сахарница – спасительница, а Господь – Спаситель мой (и ваш), но именно её как средство опоры и защиты (возможно) Он предусмотрел для меня в этот момент в ответ на мои мольбы.
Всё в этом мире сбалансировано – мы должны помнить об этом. И когда хотим, чтоб на наши просьбы откликались люди, мирозданье, вселенная, Господь, – мы должны откликаться на просьбы других. А в каком виде придёт помощь – каждому своё, как говорится, и в своё время, а выходной это будет, рабочий или праздничный день – одному Богу известно!
***
– Мааам, я тебе уже которую неделю напоминаю, что дома сахар закончился, мне кофе – не кофе без сахара… Купи, пожалуйста, мааам! – протянула дочь, чмокнула меня в щёчку и упорхнула в школу…