На дворе холодный месяц март,
Ветер над Москвой-рекой гуляет.
Что-то он протяжно напевает,
Дует, просит: оглянись назад.
Хоть он говорит совсем недолго,
Вся яснее слышатся слова:
"У меня работы нынче много,
Я лечу к надгробию Вождя.
Оставаться как-то недосуг".
Он спешит, хотя никто не просит.
Да, цветы к надгробиям кладут,
Но бывает, что и сор приносят.
Доложился - и совсем пропал,
Только вроде обещал вернуться.
Но стою, вослед ему смотря,
Почему-то страшно обернуться.
Снова поднял голову нацизм,
Запад повторяет план Маршалла,
Как тут не посметь себя спросить:
Так ли был не прав товарищ Сталин?
Смог бы в непростые времена
Обличитель сталинизма рьяный,
Сделать так, чтоб бедная страна
Стала сильной ядерной державой?
А когда как тучи над границей,
Нависали, как сейчас, враги,
Кто сражался и разбил нацистов?
Правильно, проклятые "совки".
Был в кольце блокады Ленинград,
И Москва - у немца на прицеле.
Жизнь страны на волоске висела,
Только вождь не отступил назад.
Ну, а те, что хаяли его,
Только первый гром далекий грянул,
Разбежались, словно тараканы,
В ужасе незнамо от чего.
Там, где платят, там для них и место,
Бросили страну и свой народ.
Ну, а он, не русский, а советский,
За народ, за русских, поднял тост...
После - полтора десятка лет,
И страна уже шагнула в космос.
После стольких вынесенных бед,
Это разве ли не грандиозно?
Да, была тяжелая пора.
Но пока никак нам не сказали,
Как смогли мы выстоять тогда
Если бы не ты, товарищ Сталин.
Смел осел, когда внезапно пнуть
Мертвого владыку джунглей может.
Только ветер продолжает дуть,
Сносит сор с гранитного подножья...