Становлюсь суеверной,
и ни клятв, ни заклятий...
На восьмое герберы,
легкомысленность платья,
перестук каблучковый,
и нейлоновость ножек,
на столе хрусталёво
к серебру пары ложек.
И всё те же глаза,
и знакомое слово,
и привычное - за!
и поспешно - по новой?
Перепутанность карт
приоконной куртины.
Недоношенный март
Не вписался в картину.