Дорогой Никто, я пишу тебе с третьей ходки
за короной. Знаешь, ежата резвятся в глотке,
в голове пожар, а такие теперь погодки,
что гулять бы в парке, толкать малышню с горы.
Он ручной, пушистый, этот февраль, спокойный,
иногда дышу им в щёлку в двери балконной,
но вокруг меня - коробочки да флаконы,
а потом вдруг раз - и радужные шары.
Я кровей не царских, чтобы носить корону,
а ношу, спасибо кракену-омикрону.
Из друзей за месяц видела лишь ворону,
я окно открыла, она говорит: не стой
на ветру, надует, ну правда, ты чо, в сорочке!
Ну и шмыг мурыжить булку на бугорочке,
а вокруг меня - всё бабочки да цветочки,
и в груди - густой колышется травостой.
Я хожу по стенке от койки до (ну, опустим),
и по-царски прекрасно-бледная (ну, допустим),
не детей, а вкус и запах ищу в капусте,
не люблю людей, давно не хочу бесед.
И приходит мысль в процессе того маршрута:
мой Никто, а за каким я тебе пишу-то?
И так дооолго длится,
т_я_н_е_т_с_я
та минута,
пр
ело
мляет
с
я
свет...