Случается, женщина чинная,
Рыжеволосая belle,
С огромным и чёрным мужчиной
Ложится в большую постель.
И тихо собой его лечит,
Целуя везде, как- нибудь,
Лаская могучие плечи,
И мощную чёрную грудь.
И добро себе представляет,
Под сумрачный мартовский дождь,
Как метко из лука стреляет,
Такой вот неистовый вождь.
Как он, покрасневшись от гнева,
Бамбуковой палкой большой,
На коже её нежно белой,
Рисует узоры с душой,
А он, свой расправив татуир, -
С ошибками фразу "про мир",
Так важно и пламенно курит,
Среди непонятных ей лир,
А он, свой принявши наркотик,
Про Африку что-то поёт,
Вонзая огромный свой дротик,
В послушное тело её.
И крики восторга не слыша,
И громко от страсти дыша,
В каморке, под старою крышей,
ГолУбит её не спеша,
Забывши в вечерней нирване,
Про жизни несбывшейся гул,
Как ждёт его где-то в Монтане,
Большой электрический стул,
За то что он в зимнюю вьюгу,
И снега насупливый вал,
Зарезал больную подругу,
Последние деньги украл.
Она, ночь закончив подробно,
В роскошное сядет авто,
Водитель, чтоб было удобно,
Поправит ей шлейф у манто....
Узнал про такие я ласки,
Когда оторвавшись от дел,
Читал негритятские сказки,
И фильмы про негров глядел.
Душа про прекрасное плачет,
Поделать с собой мне чего?
Их жизни чего -то да значат.
Спасите от казни его!