Проглотившая солнце

Девушка, очень любившая солнце, впервые увидела Её за поминальным столом, они сидели рядом, от грустного лица девушки падала невидимая но глубокая тень, эта тень, с которой та была явно давно знакома, упала прямо в сердце той, что хранила солнце, смутное предчувствие, что тень сильна, она будет рости и рано или поздно вытеснит рыжее солнце из своих владений, тень хотела света и не понимала почему свет изчезает когда она приходит, поэтому её поиск был бесконечен. Девушка знала, но не могла поверить, ведь это самое большое, самое бескрайнее и светлое, не может такого случиться, тень не выгонит её. Она смотрела, как другая девушка с притаившийся тенью внутри делает вид, что не уверена в себя, и что вовсе не знает о тени и её предстоящих планах, а та другая, которая держала солнце в руках, делала вид, что уверена в себе, что не понимает, что солнце хотят забрать. "Может быть ей оно намного нужнее? Отдай, не жадничай, сделай добро." - вовсю шептала тень на ухо, которую солнцевладелица даже не заметила, так как уже во всю была занята рассматриванием лица и фигуры грустной незнакомки. Безусловно, та была красива и изящна, как-то легка и утончённа, что ей самой никогда не было свойственно, нет, не то, что бы она сомневалась в своей красоте, но её лицо и фигуру будто рисовали широкими мазками, как будто просто всё это разом было выделано опытным скульптором, который что бы снять стресс, хотел что-то создать, что-то не то что бы стандартное, но и не то что бы необычное, он хотел грубо помять глину и сделать всё по золотому сечению, но быстро и грубо, а скульптуру назовёт "красота", а почему так, он и сам не знал, просто хотел, что бы это нравилось всем и каждому. А тут было совсем другое, про таких, как эта печальная, никто не может сказать сходу "красивая" но в её тонкие черты хотелось всматриваться, "Наверное, будь я мужчиной, я могла бы влюбиться в такую девушку" - подумала уверенная, но уверенность её таяла на глазах от пригревшейся на груди тени, которая шептала: "смотри, смотри внимательнее": Любой настоящий художник понял бы - лёгкая трепетная красота с оттенком тайны, её будто нарисовали акварелью, поэтому всегда хотелось бы всматриваться, не присыщаясь броскими красками, возможно такую мог нарисовать Шеле. Умение казаться по женски слабой, то самое сложное, что никак не удавалось той, что держала солнце уже только одной рукой, а другой пыталась нашарить у себя внутри слабость и женственность, что бы хоть что-то противопоставить, но это было слишком глубоко и удавалось достать лишь крохи, она находила, что угодно: вот детская дурашливость в достатке, вот смелость и находчивость, страсть и всякие таланты, что угодно, но этой утончённой слабости наскрести совсем не удавалось. Хотелось плакать, ведь солнце было художником, оно постоянно рисовало цветы и траву, особенно хорошо ему удавалось рисовать на облаках по вечерам, перед тем как лечь спать. Она выронила солнце и в спешке подняла вцепившись крепче: "Нет, нет, нет, пусть я не такая, но это же солнышко моё. Или нет?" Солнце взглянуло на изящную девушку, на его лице считалось восхищение художника, тень устроилась уютнее: "Дада, тебе никогда не стать такой, знай это и помни всегда." Почувствовав себя жёсткой и грубой, как бегемот она бросила солнце на стол рядом с поминальным явствами: "приятного аппетита" крикнула она и убежала в слезах неизвестно куда, тень проскользнула следом. Девушка с картин Шеле взглянула на тарелку, "что ж, не хочешь, не еш", подумала она, торжествующе улыбнулась и взяла в руки вилку.