Был Паша спорщиком закоренелым
И в этом был всегда большой мастак,
Где мог хитрил, частенько, в этом деле,
На деньги спорил он, не просто так.
Был в спорах у него любимый трюк,
Он на спор выпивал бутылку масла,
Причем за раз, не опуская рук.
И этот фокус получался классно.
В бутыль пустую, из под масла, Паша
Вливал сироп, разбавленный, любой,
Раствор, конечно, чаем был подкрашен,
Но вот однажды в споре вышел сбой.
Жена, она всегда во всём мешает,
Бутылки переставила в шкафу
И стал дурить когда всех Паша с чаем,
Хлебнул на спор не чай, а масло - фуу!
Глотнул - противным стало всё вокруг,
Ещё глоток - во рту как будто, мыло
И это было лишь начало мук,
К концу бутылки в жилах кровь застыла.
Что кашу маслом не испортишь — ложь.
Но мало тех, кто убедились в этом,
Когда бутылками ты масло пьешь,
Тогда лишь можно числиться экспертом.
Вид Паша делал, будто всё в порядке,
Но был он как вулкан за миг до взрыва,
Пошли по телу родовые схватки,
Затем еще прибавились позывы.
Почти весь день был занят туалет,
Не счесть он был в нём сколько раз всего,
Гораздо проще было дать ответ,
Раз сколько выходил он из него.
Тошнит, мутит, противно очень, жуть,
От масла избавляться как-то надо,
Хоть суй себе фитиль куда-нибудь
И жир сжигай как старая лампада.
Недели три не мог взять крошки в рот,
Но говорят, нет худа без добра,
Вес снизился и сразу впал живот,
Да так, что гардероб менять пора.
Ещё случилось волшебство одно,
Не только с живота исчезло сало,
Исчезла боль и скрип во всех суставах,
Его пить надо было бы давно.
Людей теперь иначе Паша дурит:
Всех толстых лечит - поит постным маслом,
Побыть в своей их заставляет шкуре.
Страдал выходит Паша не напрасно.
Он стал целителем известным вскоре,
Бывало вес снижал наполовину,
Людей за деньги вес уменьшить - море,
Он даже книгу написал: «Клин клином»
Жена лишь радости не разделяла,
Она, когда готовила еду,
Ту самую бутыль с сиропом взяла
И полностью сожгла сковороду.