I.
Ты видел, наверно: вчера здесь мело кругом.
Прости! Не вчера и не здесь, но уже в другом…
Где не спутаешь более числа и дни недель,
Где седой никогдабрь тебе постелил постель.
Телефон-пономарь всё с трудом подбирал слова,
Неподкупною рифмою вторила мне вдова:
«Это зуммер? — Умер», затем ледяной гудок.
Я платок свой искал, но нашёл листок.
II.
Помню твой день рожденья — весёлый шум.
Ты смотрел безучастно, как будто память
Заплутала меж дюнами Каракум,
Отрицая дворов ленинградских наледь.
А лицо твоё было — сухой такыр,
Об который до старости спотыкался.
Как рубаху, душу сносив до дыр,
Ты в болотах, словно номад, скитался.
III.
То не ласточка в окна твои влетела,
А крыланы, одетые в нежный креп;
И душа к ним примкнула, оставив тело,
Как летучая мышь свой ночной вертеп.
Ты едва ли наш плач отличишь от смеха:
Всё, поди, так же счастливо слеп и глух…
Но, быть может, хоть рифмы заместо эха
Различит где-то там твой усталый слух.
Декабрь 2012