“Я не знаю, как остальные,
но я чувствую жесточайшую
не по прошлому ностальгию —
ностальгию по настоящему”, - А.А.Вознесенский.
…пока клопы расселись по видосам
С аниме, а бабки да дедки за телеком
Задают телепатически ведущему вопросы,
Я вовсю катаюсь на велике
По выспренним, выстланным муравейникам
В наушниках, забитых в ушах,
Отдирая от трико липкие репейники,
Напоминая причёской ежа.
Я постоянно клевал носом на парах,
Забивался под почву, как страус,
Однокашницы хвастались одёжкой из “Зары”,
А я читал им Лермонтовский “Парус”.
Я не ныл, я знал, какое спасение
Разбудит снежных пилигримов
России - народной власти вознесение,
Изгнание площадных палимым
Недовольством. Меня не слушали, и
Плевать, всех - под одну гребёнку,
Новых вожаков пока не завезли,
Не дали излизать радость народу-ребёнку.
Бог с ними! А со мной мой друг - Кант Иммануил,
Суум куикве, каждому свой Цицерон;
Обидно за то, что два года спустил
В унитаз с поломанным стояком,
Ведь на нас держится вся страна!
(или держится она на трёх К)
Но жизнь наступила на банан,
И теперь перемотана рука,
А в руке - бриллианты, как у Гайдая,
Ими питаются отменные толстосумы,
Весы сломались. Немезида - на -
И кубарем, бураном, бурей в ЦУМы
Справедливость, честность, доброта.
Двадцать первый век, революционная новизна,
Граничащая с глупой простотой,
Где застой - чиновничья казна.
Народ “a la russe” тычет пальцем в народ -
Раскройте глазки, что там запряталось! -
Духовники распознают, кто первый урод,
Кто второй, кто третий; состряпалась
Сама по себе машина мадригального действия;
Скулшутинг на пороге образования
Новообразует учительскую деятельность
В подвиг отечественного достояния:
Ну-ка, выживи, если тебе вмоготу
Маета и нецарская тягомотина,
Не раскачивая лодку на последнем плоту,
Пока мелкие тебя за спиной окликают уродиной.
Ха-ха, смешно, рассмейтесь, смехачи,
Почему вам лично сейчас не рассмеяться?
Ваши смешонки-смешоночки - лучшие врачи,
Так что нечего сложа руки сидеть и прохлаждаться!
Ну а я кручу педали моего уполномоченного,
Дневального-коня с железной оправой
За шершавые банкноты сверхурочного
Графика моей малой державы.
Работа - ничего себе, не жалуюсь, стараюсь
Воздержаться от критики в её адрес,
А пока качу с горы и воздержаться пытаюсь,
Я уже в нужном предпоследнем дворе -
Типичная новостройка со стенами,
Где живы все фронтмены 90-х годов,
Где не вони, ни слуху ни духу перемены,
Где огоньками из балконов торчат стаи голов.
Первый подъезд... уйди, старуха, я в печали...
Так, мамоньки с бутылями пива - в сторону...
Ага, вот здесь покойника провожали,
Да, сюда мне и надо, чёрт меня дёрнул.
Картонный короб со свежей пиццей
Нёс новыми ароматами азиатских приправ;
Я набрал на домофоне номер. “Пицца!”, -
Крикнул я. Меня впустили, что-то весело сказав.
Улыбка полу-дилера скользнула в равновесие,
В лифте в зеркале я строго осмотрел себя.
А дальше было... было, можно сказать, весело:
И чаевые, и рукоплескания пары молодых ребят.
До свидания, до свидания, до свидания,
Да уж, непременно забегу на досуге,
Ну уж нет! Не хватало эмоционального выгорания,
Будьте в радости, молодожёны, без скуки!
В соседней квартире играет “Tous les memes”,
Какой-то лупоглазый завис в мобильнике,
Ища то ли пропущенный, то ли новый мем
Или рыская в поисках схемы подъездного светильника.
Осталось малость. Раз-два и обчёлся, плёво;
С этими вестями протолкнулся обратно в лифт
Через пижона, похожего на поросшего Гумилёва,
Он был чем-то печален, неулыбчив, сердит.
Симулякр лишнего человека 21-го века,
Раздутая копия вашего покорного слуги,
Трупёрда, вроде бы умственный калека,
Сбившийся со своеобразного пути.
Хорошо, отступились на праздник, хватит,
Поворачиваюсь к стеклу, налюбоваться,
Как на меня неожиданное паранормальное сзади
Нападает, обещает сейчас же чуть что сорваться.
Твою дивизию! К твоей едрене Фене! Кто ты?
Я демон, пародия Дракулы, помесь Кощея.
Ты, шутник, знаешь, на какого напал? Провокаторы...
Прости, я в первый раз у вас, осваиваюсь. Верю,
Но явная угроза нападения - плохая практика,
Ты родом откуда, дружок, из Челябинска?
Не совсем. Болезнь у меня сомнамбула, лунатика
Занесёт когда, не утащишься.
Кивнул, типа верю, чего ты, лунатик,
Всегда встречаю поехавших красно-чёрных
Собратьев по разуму, конечно, касатик,
Зуб даю, всё как есть, ни капли ни притворно.
Ещё могу время тормозить, хошь проверить?
Остановлю на промежуток повествование,
Задержали тебя в пресквернейшем тереме,
Как того самого, Сизифа на поругание.
Хочу, - язык был враг мой с самого начала.
Замолчали тросы в шахте, двинулся
Беззвучно механизм, как кнопки завизжали,
Как будто стальная конструкция двинулась.
20...30...40...50...60...100...200...500...600
Кротовая нора, пропали, бегите, спасайтесь.
“Скоро тысячный подбежит по счёту,
Ну и ну, да? Изумляйся, пожалуйста, изумляйся
Нам с тобой, Серёженька, следовать далече,
Подальше от тарабарщины, в горы, к Рериху,
На Куликово, в самую завороху сечи,
К Пушкину, рядом с которым Есенин и Мариенгоф.
Тебе бы освежиться, нарадоваться мелочам,
Выпить - не алкогольного, - а свежего и душистого,
Разогнаться и урвать от докучных драм,
Переписать А4 в черновом варианте начисто.
Давай с красной строки черканём очерк,
А то ты забыл главную первую часть,
Молодой человек не любитель частностей и заморочек,
Но, но есть везде, позволь себе признать”.
Чертовщина, фокусник в цилиндре, мама родная,
Может, пранк, шутка неочевидная,
Разыгралось воображение, как животное,
Дуремар спятил, шарики за ролики, обидно мне:
“Если началось, то можешь прекратить выделывать
Необъятные аттракционы? Дай отдохнуть, передышка!”, -
Закричал я полубогу в Аду загорелому,
Он мотнул я!!!!! АЛЛО, ПРЕКРАТИ СЕЙЧАС ЖЕ!!!!
А он смотрит в ответ, и в глазах: ага, пляшем-пляшем.
Наскучило. Отпустил по-хорошему, рот развязало,
Фр-р-р, вот бы выпить чего-нибудь холодного,
Словно вода ноги размыла, в уши попала,
Залила меня, без пяти минут потного.
“ Твоя протестность ни к чему не приводит,
То же мне Лютер, то же мне “Сто тезисов”,
Сколько за года свои текста передекодил,
И всё одно у людей - нищета и боль от кризисов.
Правильно, что борешься, неверно, что кричишь;
Пойдём со мной, я покажу тебе новые виды,
Горы, моря, океаны, атоллы, новый Париж
И новые Штаты, и проледи Антарктиды”.
“Ты что же, новый Воланд-Мефистофель, что ли?
Я отказываюсь от участия в эзотерическом жанре,
Прочь, прочь, нечистая сила, а не то я
В неведомом до сих пор раскалённом жаре...”.
“Моллюск, остынь! Не гневайся на старших,
Учили со школьной скамьи, не зазубрил.
Я буду для того, чтобы выдернуть тебя из каши,
Которую, как мне кажется, ты Красным морем солил.
Но перво-наперво - II часть, без продолжения I и пролога,
Повествующая о том,
Как подземный хрыщ выплюнул из берлоги
Протагониста-вершителя за то,
Что он экосистема со своей микрофлорой,
Неделимая фауна водных морщин,
За то, что он мальчик повести новой,
2-аршиновый 10-вершковый исполин”.