Где от воя сирен увядает сирень
И никто не поет серенады,
Где не пьют “зверобой”, но едят “озверень”,
И рычат возле старой ограды.
Вдоль больших площадей и разбитых дорог,
Мимо бреда, что давит все туже,
Я бреду сквозь туман, не оставив залог
Обступившей убийственной стуже.
Где мазутные лужи глядят на людей,
Что грызутся в отравленном иле.
Где любой - это враг и дурной прохиндей,
И таких они б сразу убили.
А на кладбищах рев и пронзительный плач
Утопает в могильной коросте.
А палач, что одет, как откормленный грач
Оформляет по ГОСТу погосты.
Где земля под огромной лежит простыней
А в норе затаилась ехидна,
Где не видно сердец под холодной броней
И глаза за фальшивкой не видно.
Я иду по тропинке, и сочной весной
Разрастаются поодаль травы,
Над холодной рекой строю мост навесной
Для весенней большой переправы.
По нему не пройдет ни холуй, ни злодей,
Лизоблюд и разбойник кровавый.
И построит такой же любой из людей,
В чьей душе нет подобной отравы.
Но пока, это лишь небольшая ступень
Незаметная в час канонады.
Но от цвета сирени не станет сирен,
А останутся лишь серенады.
25.03.23