* * *
Я понимаю, каково
всё это знать и видеть:
любить себя лишь одного,
инаких ненавидеть,
когда поверил наконец
вне всякого сомненья
тому, что человек венец
господнего творенья.
Какая призрачная блажь –
себя считать поэтом,
когда и мир напрасный наш
мираж по всем приметам.