Приехав домой, после новогодних праздников решил навестить друга Витю Иванько. Дома его не оказалось.
-- Ой, Витюшка, -- его мама всегда так его и меня называла, -- он сейчас в театре работает, домой иногда приходит переночевать, тормозок возьмёт и снова на работу. Сходи в театр, если очень хочешь его увидеть.
Пришёл в театр, вызвал его через вахтёршу, обнялись. Он длинноволосый, как мастеровой, с тесьмой на волосах, возбуждённый, уговорил бабушку пропустить меня в театр. Провёл в мастерскую, показал, чем он занимается, познакомил с и.о. главного художника театра Игорем Реченским. Мне очень понравилась творческая атмосфера в театре и я, ничтоже сумняшеся, тут же пошёл в отдел кадров, написал заявление и меня приняли в Карагандинский областной драматический театр им. К. С. Станиславского художником-оформителем (театру как раз требовались). Да и на шее у отца не хотелось сидеть.
Уже на следующий день, взяв солидный тормозок, вышел на работу. Работы было очень много: ставили новый спектакль, сроки поджимали, приходилось и ночами работать. Уставали, но было очень интересно. Вообще, главный режиссёр театра Николай Васильев (псевдоним Воложанин) запланировал на 81-й год поставить четыре новых спектакля. Обычно больше двух за год не ставили. А тут -- четыре! И все четыре успеть до мая месяца, до летних гастролей, чтобы и в родном городе обкатать их после премьеры. Гастроли начинались в июне.
Мне нравилось в театре всё, кроме зарплаты, она была совсем невысока. Хотя, по правде говоря, тогда я не очень внимания на это обращал, поскольку был человеком не семейным. Зато какой колоссальный опыт приобрёл за это время.
Но надо было подумать и о занятиях в студии, о подготовке. После нескольких дней напряжённой работы спрашиваю у Вити:
-- Давно в изостудии был?
-- Признаться, с полмесяца уже не хожу.
-- Давай съездим.
-- Давно бы надо.
-- Ну вот хотя бы один спектакль сдадим, дам вам выходные, -- сказал Игорь.
Приехали в студию.
-- Ты как, москвич, насовсем приехал или в отпуск? Понравилась Москва?
-- Да, очень! Можно сказать в отпуск, до весны.
-- Что так? Какой-то отпуск длинный.
Я рассказал о всех своих планах.
-- Ну, дворником, пожалуй, ты станешь, а художником -- вряд ли. Нужна подготовка, и серьёзная. Давай лучше заниматься, не лениться, готовиться и поступать в художественное училище либо в Казахстане или соседней Киргизии, либо в России в художественное училище. В Москве вряд ли поступишь. Устраивайся на предприятие какое-нибудь художником и приходи на занятия.
-- Я уже в театр устроился.
-- Ты сманил? -- он строго взглянул на Иванько. -- Одного не могу из театра выдернуть и другой туда же угодил. Использует просто вас Реченский за копейки. Бросайте оба театр и давайте заниматься.
Но мы не вняли и продолжили работать в театре. Очень уж было там интересно. К тому же Игорь рассказал про летние гастроли и это перевесило. Захотелось попутешествовать, повидать другие города, причём не за свой счёт. На занятия, конечно, ходили, но по возможности, а этого было так мало для подготовки.
Весной в Москву я не поехал: интерес к театру всё больше возрастал, да и к совету Анатолия Алексеевича трудно было не прислушаться. Продолжались сдачи спектаклей, премьеры, гордость за свои работы в театре и вот, наконец, долгожданные гастроли. Месяц в Кустанае и два месяца в Куйбышеве, не считая их городов-спутников. Оба города речные (Тобол и Волга). Гастроли в Кустанае особенно не запомнились; только тем, что навестил армейского друга Саньку Хуторного в посёлке Майском (Игорь отпустил на два дня), да купанием в Тоболе.
В перерывах между гастролями после Кустаная успели съездить в Чимкентское художественное училище, но там принимали только на базе 8 классов образования, а у нас с Витей было среднее (10 классов) образование. Сразу же с Чимкента автобусом поехали поступать во Фрунзе (тогда столица Киргизии), там в художественно-театральном институте как раз училась жена Реченского -- Галина Ивановна, она после третьего курса вместо практики помогала в приёмной комиссии. Нас даже до вступительных экзаменов не допустили. И работы были не на высоте, и мы были представителями другой республики, что было очень даже нежелательно для приёмной комиссии, о чём потом поведала нам Галина Ивановна.
Компенсировала расстройство от не поступления поездка на гастроли с театром в Куйбышев (ныне Самара). Этот город врезался в память: во первых, жили в высотной гостинице на 16 этаже на берегу Волги рядом с речным вокзалом и с потрясающим видом на просторы реки и города (естественно, купались чаще, чем в Тоболе); во-вторых, сам город красивее и древнее со старинным драмтеатром из красного кирпича постройки 1888 года; в третьих, успели написать несколько этюдов; в-четвёртых, побывали на некоторых спектаклях БДТ из Минска, с ведущим актёром Ростиславом Янковским (дядей знаменитого Олега Янковского); в-пятых, купили немало полезных вещей, каких трудно было найти в Караганде; и в-шестых, эмоции, эмоции, эмоции.
Но вот успешные гастроли театра закончились и все засобиралась домой. Меня с монтировщиком сцены за дополнительную оплату уговорили сопровождать театральные автобусы на грузовой платформе. Обещали, что через 2-3 дня будем дома. Однако, автобусы в Караганду кое-как с приключениями доставили только на двенадцатые сутки. Еды с собой мы брали максимум на неделю, и то если жёстко экономить. На одной захолустной станции голодные трое суток проторчали в полной неизвестности. Поймали пару голубей, у местных жителей выпросили немного картохи и пшена и сварили суп. За эти 11 дней дороги пересказали друг другу все анекдоты, какие знали и истории из личной жизни. Наконец, добрались до дома. После гастролей весь театр ушёл на заслуженный отдых. Я пару дней отдохнул, отмылся, отъелся, заехал за Витей Иванько и вместе пошли в изостудию. Ещё в Куйбышеве решили доработать сезон в театре и рассчитаться. Надо было всерьёз браться за подготовку.
-- Ну что, нагулялись, гастролёры? Заниматься будете? -- улыбнулся Анатолий Алексеевич.
-- За тем и пришли.
-- Тогда готовьтесь, сейчас ещё ребята подойдут, будем ставить натюрморт.
Потекли рабочие будни. В октябре после отпуска я уволился из театра и, закончив курсы горнорабочего подземного, устроился на шахту, где работал отец, только на другой участок. Поначалу месяца два оформлял нарядную участка, потом работал в шахте плитовым (отцеплял и прицеплял вагонетки).
В декабре отец получил долгожданную квартиру от шахты и мы начали готовиться к переезду. Под посёлком 20-й шахты, где мы жили в построенном отцом доме, были залежи угля. Посёлок сносили, потому что шла посадка от выработок, людям давали квартиры. Отцу дали четырёхкомнатную квартиру в микрорайоне "Восток - 2" и к концу декабря мы переехали. Ездить в изостудию стало намного дольше и дальше.
Я продолжал заниматься и однажды, стоя на остановке по дороге в изостудию, увидел девушку, поднимающуюся по склону на остановку. Был гололёд, она осторожно ступала, боясь поскользнуться. Я узнал её и невольно мысленно произнёс: "Жена моя идёт". Это была та самая учительница химии (её отец получил квартиру в соседнем микрорайоне через дорогу). И действительно, через полгода мы поженились. На шахте работа не сложилась, уволился и вскоре меня приняли на Комбинат "Стройпластмасс" художником.
Я продолжал заниматься в надежде поступить в художественный ВУЗ, но уже понимал, что учиться буду скорее всего заочно. В следующем году родился первенец.
Когда сынок немного подрос, я снова засобирался в Москву. Решил рискнуть и попробовать поступить в полиграфический институт на художника книги. Кроме того очень хотелось повидаться с Женей Гребенниковым, армейским другом и накупить детских вещей, в Караганде тогда с детской одеждой было туго. Но и в полиграфическом не прошёл отборочную комиссию и направления никакого у меня не было. Приехал, уволился с Комбината и устроился учеником печатника в типографию (чтобы получить направление в полиграфический институт). Проработал в ней год, после отпуска поехал на велосипеде на работу, узнать в какую смену выходить и попал в аварию. По дороге из типографии сбила машина: перелом ребра и сотрясение мозга. Три недели в больнице и три лечился амбулаторно. А осенью собирался ехать в Москву поступать на рабфак в полиграфический. Не случилась в этот год поездка. И в следующем не случилась: в тот год в Карагандинском пединституте открылся художественно-графический факультет и несколько ребят из изостудии поступили в него на очное отделение. Заочного пока ещё не открыли.
Сынок рос беспокойно, не спал по ночам, да и семью нужно было содержать (с прошлогодней нужды еле выкарабкались, нечего было говорить ни о какой Москве), поэтому я весь отдался работе.
Из офсетного цеха перешёл в цех высокой печати заправщиком рулонов, там больше платили. Но работать в газетном цехе приходилось по ночам. Месяца через три-четыре сдал на четвёртый разряд помощника печатника, у них зарплата была повыше. Устроился ещё на подработку художником на машзавод. Через полгода стал печатником пятого разряда. К тому времени открылось и заочное отделение на худграфе. Об этом я узнал от Вити Иванько. Он учился уже на третьем курсе очного худграфа и летом они всей группой ехали в Каркаралинск на пленер в летнюю практику. Я сказал Вите, что тоже в июле иду в отпуск.
-- Так это здорово! Мы в июле как раз и едем. Поехали с нами.
-- А можно? -- спрашиваю.
-- Двадцать рублей найдётся на питание?
-- Конечно.
-- Спальник у тебя остался (мы в Куйбышеве с ним купили по хорошему спальному мешку)?
-- Да.
-- Этюдник у тебя есть, место в палатке найдём.
Так я попал со студентами третьего курса на десятидневный пленер.
Я не стал брать масляные краски, взял акварель, это мне было привычнее, поскольку последние свои случайные этюды писал в этом материале.
После недели этюдов Лариса Дмитриевна, их преподаватель, решила устроить просмотр этюдов. Всё студенты разложили написанные этюды на траве, я тоже положил свои акварели в конце вернисажа. Вечером за шахматной партией с Ларисой Дмитриевной я спросил у неё:
-- Есть шанс с такими работами поступить в этот институт?
-- Даже не сомневайтесь. По секрету скажу, что у Вас живопись намного лучше, чем у некоторых наших третьекурсников.
-- А как лучше это сделать, чтобы наверняка?
-- Чтобы наверняка -- подайте заявление на рабфак, тогда точно поступите. Сдача экзамена после рабфака приравнивается к вступительным экзаменам вне конкурса. А у Вас все шансы на это есть.
Так и случилось и через месяц я увидел свою фамилию в списках рабочего факультета пединститута.