На земле сидела обезьяна
И в своей морщинистой руке
Зажимала шкурку от банана,
Плод был за зубами. Вдалеке
Обезьяна что-то углядела,
Встала и пошла через века,
По дороге как-то, между делом,
Превращаясь мерно в мужика.
Шерстяные клочья отлетали,
Выпрямились ноги и спина,
После про неё напишет Дарвин
В эволюционных письменах.
Ветер дул, и бывшей обезьяне
Голой шастать стало не с руки,
Холодно и стыдно, под ногами
Подобрав листочки и сучки,
Разожгла за счёт лучей и трений
Костерок, озябшая, в траве,
После, сбившись в маленькое племя,
С равными, подобными себе,
Побежала с палкой на охоту
И прибила мамонта иль мышь,
А из шкур себе сваяла боты,
Варежки, тулупы и штаны...
Или по-другому было! Создал
После рыб, плодов, зверей и птиц,
Если рассуждать религиозно,
Бог Адама. Бросив парня ниц,
Из его ребра в тенях Эдема,
Где уже таился хитрый Змей,
Сотворил жену Адаму, Еву,
Для трудов, потомства... Но страстей,
Искушений столько было деве
От вертлявой сути Сатаны,
Что вкусила плод запретный с Древа,
Бедное созданье... Херувим
Был поставлен у ворот Эдема
Охранять священные плоды,
Проклял Бог, обрекши того Змея
Вечно ползать, и к трудам земли
Высланы из Сада были люди,
Перестав бессмертнейшими быть,
Дал им Бог одежду и посуду...
Сатана греховную дал нить...
Но вернёмся к бывшей обезьяне,
В коей человеческая суть,
Не забыв ни Еву, ни Адама
В строках данных вновь упомянуть.
В тот момент, когда нагое тело
Спрятали за шкурами они,
Когда кучка листьев неумело
Превращалась в лёгкие штаны,
Когда перья складывались в бусы,
Когда зубья свешивались с шей,
Когда грудь прикрылась жаркой блузой
С пойманных куниц и соболей,
Когда нитки скрещивались в платья,
Когда стяжка юркнула в петлю,
Зародилось сверх других понятий
Гордое название — костюм.
Время шло галопом по эпохам,
В страны превращались племена,
Путники бродили по дорогам,
Сеяли крестьяне семена,
Феодалы правили с размахом
Землями и чьей-нибудь судьбой:
Кого завтра в спину ткнуть на плаху,
Кого щедро одарить казной.
Вырастали крепости и замки,
Насмерть за которые дрались,
Даже пешки проходили в дамки...
И костюм в изяществе шёл ввысь!
Появились рюшечки и банты,
Чепчики, жабо, воротнички,
Галстучки, жилеточки, пуанты,
Хлястики, чулочки, каблучки...
Село это всё на царедворцев,
Вице-губернаторов, князей,
Герцегов, баронов, полководцев,
Фрейлин, графов, принцев, королей...
А крестьянам лапти да рубашки,
Бичева, обмотки и зипун,
Шаровары с дыркою на ляшке...
Только это тоже всё костюм,
Ближе, правда, к поздней обезьяне,
Что в земле... с земли... и от земли...
Так же, как во все века крестьяне,
Что босые Землю обошли.
И промеж труда, интриг и быта,
Параллельно с тяжбой и войной,
Закрутились в городах кульбитом
Представленья цепью площадной,
Зародившись аж до нашей эры
В пятом веке, как бы в дань Богам,
С мифов, ритуалов и мистерий,
Буффонад и острых аттеллан.
И костюм красивый, театральный,
Вышел на подмостки удивлять,
Жить и изменяться капитально
Под эпоху, жанр, героев масть.
И пройдя Античность с Ренессансом,
И Средневековье, и Восток,
Столько декламаций, танцев, стансов
Повидал костюм, что в прежний год
Удивить его предельно сложно,
Он же удивляет до сих пор,
Всё за счёт тех рук, что осторожно
Шьют и в свет выводят на обзор.
Режиссёр зачал решенье пьесы,
Рассказал художнику, а тот
Подхватил и с пущим интересом
Стал идеи сыпать... Тут растёт
Постановки выверенный стебель,
Караван по зыбкому песку,
А в цехах уже ваяют мебель,
Реквизит, костюмы... По листку
Чистому, как без грехов младенцы,
Начинают свой нелёгкий путь
Мастера, закройщик, ассистенты,
Модельер... Отрезки по чуть-чуть
По лекалам строятся в костюмы:
Вот подол, подкладка, обшлага,
Вот карманы, шлейф... и тьма изюмин,
Что не сделать лихо в два шага.
А потом ещё вспушить, приталить,
Облегчить, проклеить, подсобрать,
Распустить, сморжопить и надставить,
Разутюжить, отмелить, стачать...
Если уж премьера на пороге,
А костюмов для массовки жуть,
Шей попроще — спляшут в суматохе,
И цветы подарит кто-нибудь.
Главное, актёру чтоб комфортно
Было на площадку выходить,
И чтоб все задумки режиссёра
Воплотились в действенную нить.
Шей! Пори! Пори и шей — всё просто,
Проявив терпенье и любовь!
Тут стежок, тут пуговка, тут блёстка...
И костюм, товарищи, готов!!!
Прозвенит звонок по счёту третий,
В зале свет погаснет до поры,
И актёры, как на парапете,
Вывернув душевные дары,
Разыграют вечные творенья,
Что создали Пушкин и Мольер,
Мрожек, Гоголь, Блок, Шекспир, Тургенев,
Чехов, Достоевский и Бодлер...
А в лучах софитов, рамп и пушек
Загорится красками вовсю
Безупречный, элегантный, лучший,
Несравненный новенький костюм!
Как бликуют пуговки на сцене!
Как лоснятся бархат и атлас!
Нынче все костюмы на арене
Бесподобны, скажем без прикрас!
Чья заслуга? Ясно без трактовки,
Пусть они сегодня и в тени,
Но не вышло б ничего без ловких
Мастеров, закройщиков, швеи...
Авансцена. Монолог финальный.
После крики "Браво!", "Супер!", "Бис!"
Зритель потрясён. Пустеет в зале.
Сцена скрыта томностью кулис.
На банкет фривольный и премьерный
Никогда костюм не пригласят,
Он уже пылится в костюмерной,
А актёры свой уставший взгляд
Опускают в рюмки и фужеры,
Скоро чей-то выползет изъян,
И понятно будет по манерам,
Кто от Евы, кто от обезьян.
Через две недели всё сначала:
Так же прозвенят опять звонки,
Так же крики "Браво" с центра зала,
Так же от поклонников цветки,
Так же в гардеробной будет шумно,
Так же рампа будет остывать,
Так же примут вешалки костюмы
От труда актёров просыхать...
Интересно, как-то даже странно,
Знала ль в те далёкие века
Мёрзнувшая в поле обезьяна
То, что те добытые меха,
Сорванные грубо, безрассудно,
С пробегавших мимо антилоп,
Это зарождение костюма,
Его суть, фундамент и оплот?!
1 апреля 2023 года