Свифт не достроил дом, и в который раз:
то подводили смежники, то погода,
проводы в плаванье, роды сестры, экстаз,
нынче уже второй, знаете ль – порода.
Скучно кидать лилипутов в английский чай,
коль приглядеться, в обычный Ассам, не боле.
Доктор заехал и, вроде бы невзначай,
тоже собой пропитал отголосок роли
видетеля притворств, окруживших всех:
мелких, хромых соглядатаев мирозданья.
Свифт выключает звук, подключая смех,
и умирает, едва получив признанье.
Вороны стали заметно седеть в крылах.
Да и летать – непростительна роскошь ныне,
ведь в Альбионе теперь, да простит Аллах,
отзвуки бури, что некогда шла в пустыне.
Свифтом выносится спор о любви и сне –
доктор является временным оппонентом.
Лошади, гривы смочив в молодом вине,
потчуют странника вымышленным абсентом.
И до идиллии – лишь протяни перстак,
только коснись обнажённого дня вниманьем,
и возвеличится ростом чудной простак,
дамы затеют войну с разочарованьем.
Свифт устаёт глядеть сквозь стеклянный мир
на допотопность жестов, гримас, ухмылок.
В сущности, Англия – это большой сортир,
и к изменению нет, увы, предпосылок.
Нет и предчувствия долгой земной любви,
хоть обожательниц вывели в свет тапёры.
Видимо, сколько синиц ты ни излови,
тянет поймать журавля иль подняться в горы.
Дом переделал Свифта под свой размер:
вымысел, замысел, выкусил, выпил, помер.
Смотрит страна на непонятый ей пример.
Вновь подселяются вещи в забытый номер
бедной гостиницы с окнами на туман.
Тикают ходики, время сползает в вечность.
Свифт раскрывает книгу, где всё – обман,
и ускользает в печальную бесконечность…
22 ч. 18 мин. 30.04.2023 года