Пустой зрительный зал. На сцене журнальный столик, кресло и микрофон. В дверях зала виден Администратор, шустрый, парадно одетый господин не без элегантности.
Администратор:
Дорогие зрители!
Господа!
Товарищи!
Братья!
Продукты кончились, пусто в буфете.
Есть же кроме еды занятья
И места получше на свете.
Просим вернуться к креслам и лавкам!
Спешите видеть, слепые, и слышать, глухие!
По вашим многочисленным заявкам
В спектакль включён сеанс терапии!
Медленно заполняющийся зал. Администратор проходит на сцену и наблюдает. Подбегает взволнованный Режиссёр.
Режиссёр:
А ну как все они сбегут?
Администратор:
Сеанс удержит их. Спокойно!
Режиссёр:
Уловка эта недостойна.
Я постановщик, а не шут.
Администратор:
Спектакль поставлен сообразно.
Режиссёр:
У нас не пьеса – сущий бред.
Где здесь герои? Где сюжет?
Всё вкривь и вкось, совсем несвязно.
Нам бы взять хоть Ирода. Представьте:
Танец и – голова Крестителя.
То-то радость зрителю.
Администратор:
Оставьте!
Много вы знаете зрителя!
Режиссёр:
Дайте эффекты и яркие краски –
Сразу вниманьем толпы овладею.
Администратор:
В нашем веке другие сказки.
Режиссёр:
Дайте хоть Саломею!
Только танец с накидкой узорной!
Администратор:
Всё внушения ностальгии?
Есть удобства эффект бесспорный,
Подчиняющий все другие,
Наполняющий негой взоры…
(громко публике)
Продолжаем программу. Итак,
Да здравствует Слово, движущее горы!
Сегодня с нами Анатолий Юрьевич Лошпак.
(Администратор и Режиссёр удаляются. На сцену выносят два мешка с телеграммами. Выходит Лошпак, мужчина средних лет, внушительной, но невыразительной наружности. У него звучный, властно вкрадчивый голос.)
Лошпак:
Добрый вечер, дорогие друзья!
Бесконечно рад нашей встрече.
Двадцать лет добивался я,
Чтобы он настал, этот вечер.
Нашим временем правит стресс,
Традиционную медицину загнавший в тупик.
Материален её интерес,
Мысль заучена, скован язык.
Чем больше таблеток, тем меньший эффект.
Так, пожалуй, никаких средств не хватит.
В полном небреженье психологический аспект,
Кто его упускает, платит.
Давайте отойдём от предвзятого взгляда,
Вспомним знахарей. Чем врачевали они?
Магией слова, свершеньем обряда –
Всем, что не ценится в наши дни.
В подсознанье болезнь коренится.
Не ростки – надо корни лечить,
Бросить скальпель и химию всю отменить –
В пользу Слова, с которым ничто не сравнится.
Я говорю: по больницам толкаться не нужно,
Дорогие снадобья устарели.
Поспешите ко мне на сеансы дружно
Все, скорбящие духом о теле!
Считалось, что только болезни психики
Успешно лечатся внушением.
Мой феномен особой специфики
Характерен тотальным исцелением.
Но довольно теоретических нюансов
Живые примеры представлю вам.
Эхо моих терапевтических сеансов –
Несколько телеграмм.
«Много лет страдал от экземы.
После сеансов нет рецидивов третий год.
Тысяча благодарностей. Село Невемы
Смоленской области. Дикой Федот».
«После пяти сеансов нормализовалось давление.
Тюрина Мария. Станция Грязи».
Телеграмма от Давитяна из Армении:
«Дважды был на Вашем показе.
Рассосало послеоперационную грыжу.
Исчез пятилетний шов.
Больным глазом теперь лучше вижу,
Чем тем, который здоров».
Ещё сообщение. «Спасибо за дочку,
Исцелённую от аллергии.
Гуляет на солнце, бегает по песочку.
Мама, папа, бабушка Ким Анастасии».
Здесь ещё множество телеграмм.
Мне их носят мешками.
Все прочесть не удастся нам.
Вот мешки, убедитесь сами.
Вы, конечно же, их заметили?
Но, как говорится, лучше увидеть глазом,
Чем на слух доверять рассказам.
Исцелённые мною – мои свидетели!
(На сцену поднимается простонародного вида женщина средних лет. На ней боты, чулки в резиночку, трикотажная юбка, светлая кофточка, на плечах – пёстрый полушалок, в волосах гребёнка. Это Балакина. Она долго молчит, оглядываясь на Лошпака)
Лошпак:
Нелегко вспоминать печали.
Тётя Груша:
Замер дух. С непривычки трушу.
Про Балакину тетю Грушу
Вы, родимые, не слыхали?
Была я молодая,
Скакала, что коза.
Не знала, не ждала я,
Что грянет вдруг гроза.
Ноги распухли, как бревна,
Стало ни стать, ни ступить.
Мне говорили: «Петровна,
Придётся их отпилить».
Всех я бабок обошла,
И мочу-то я пила,
Докторам бычка снесла –
Не поправились дела.
Слухи шли, целитель есть
Знаменитый. Муж смеялся
Надо мной: «Пустая весть».
Сын любимый расстарался.
На стуле меня принесли,
А вышла своими ногами.
От души Вам поклон до земли!
Лошпак:
Фотокарточка Ваша не с Вами?
Тётя Груша:
(показывая снимок)
Вот какие были ножищи.
А теперь – хоть пляши гопак.
До земли Вам поклонов тысячи,
Расчудесный доктор Лошпак!
(кланяется и садится на место)
Лошпак:
Нелегко в правоте утвердиться.
(с места встаёт нервный молодой человек, длинноволосый, с бегающими глазами. Это Родион Синица)
Родион:
Это доктор великий, могучий!
В три сеанса я, Родион Синица,
Был избавлен им от падучей.
(выходит моложавая дама в тёмных очках, сильно накрашенная, одетая в модный брючный костюм яркой расцветки. Это Нина Цхания)
Нина:
Меня зовут Нина Цхания.
Анатолий Юрьевич совершил невозможное.
У меня было злокачественное новообразование
На последней стадии, безнадёжное.
Беспощаден был приговор врачей:
Дней моих запас на исходе.
Анатолий Юрьевич – чудодей,
Исключительный в своём роде.
Подумать только! – без медикаментов,
Без хирургии. Сказать не побоюсь,
Это врач будущего. Я за продолжение экспериментов,
За их распространение на весь Советский Союз!
(садится)
Лошпак:
Спасибо. Будьте здоровы всегда.
Надеюсь, Ваш голос будет услышан.
Ещё у одного больного та же беда.
(на сцену почти вносят Мишина, крайне истощённого старика, благообразного, со слабым голосом)
Мишин:
(прерывающимся голосом)
Иван… Михайлович… Мишин…
Боли нестерпимые… Выписали… умирать…
Дважды… посещал… сеанс…
Чувствую… улучшение… Легче… дышать…
Вы мой последний шанс…
(Мишина уводят)
Лошпак:
Может быть, это слишком смело,
Но скажу, что рак излечим.
(с места встают Кузякина и Шишкина, первая – крашеная брюнетка неопределённого возраста, в обтягивающем фигуру костюме; вторая – пожилая, в золоте и мехах, со значительно поджатыми губами полная женщина, похожая на жену начальника районного уровня)
Кузякина:
Доктор, мы Вас благодарим!
Мы вот здесь. Я Кузякина Элла.
После нападения на меня хулигана,
Я совершенно поседела.
Я и подруга моя Светлана
Лично к Вам попасть не сумели.
Мы достали Вашу кассету
И мои волосы стали густеть
И вернулись к природному цвету.
Посмотрите: чистая медь!
Лошпак:
Случай для меня не столь неожиданный.
Удивительнее, когда у стариков прорезаются зубы.
Это факт, доселе невиданный,
Но для меня отрадный сугубо.
Шишкина:
Анатолий Юрьевич, могу сказать я?
Я раньше сто килограммов весила.
Посмотрите, какие носила платья.
(разворачивает платье и показывает)
Благодаря Вам хожу легко и весело.
Я даже замуж опять собираюсь.
(обе садятся)
Лошпак:
В вашем счастье – счастье моё.
По возможности, я стараюсь
Привносить покой в бытиё.
Никаких усилий с вашей стороны,
Никакого «нельзя», никакого «надо».
Просто ввериться вы должны
Музыке голоса, магии взгляда.
По внушению доброй воли,
Отрешась от всего, что было,
Вы забудете страхи и боли
И восполнится ваша сила.
Будущее не за медициной принуждения,
А за коррекцией подсознательного,
За универсальным средством лечения –
Терапией слова сострадательного.
Начинаем сеанс терапии.
Расслабьтесь, примите удобную позу.
Слова прозвучат совершенно простые,
Их действие будет подобно наркозу.
Забудьте, что вы в многолюдье зала,
Хотите качайтесь, хотите кричите.
Спокойно, тепло и уютно вам стало.
Вы слышите всё, в то же время вы спите.
Мой голос доносится к вам сквозь истому.
У вас нет никаких трудностей. Всё дурное
Покидает вас, переходит к другому.
Вы пребываете в полном покое.
Ваше сердце открыто и мягостно.
Толчки пульса чётки и редки.
Мышцы распущены, сознание благостно.
Блаженство во всём теле и в каждой клетке.
Я могу читать программу передач,
Это безразлично совершенно.
Чист и благ мой дар. Я великий врач.
Сущность дел моих откровенна.
Забудьте все неудовольствия и склоки.
Вы сильны, удачливы и ловки.
Я излучаю могучие токи,
Не противьтесь моей установке.
Побуждения тайные зрю,
Разрешаю и ставлю печать.
Миротворец я, ибо мир творю,
Лишь во мне одном благодать.
Ничего совершать не надо,
Всё равно не достичь совершенства.
Сами мы для себя отрада,
Сами мы для себя блаженство.
Сейчас у вас все прекрасно.
Не завидуйте, радуйтесь счастью соседа.
Довольствуйтесь малым, живите согласно.
Не бойтесь остаться без обеда.
Вселяю в вас оптимизм и уверенность,
Вселяю веру, что вы здоровы.
Одолима духа растерянность,
Не для вас запретов засовы.
Сейчас я начну считать до двадцати.
На счёт «двадцать!» вы вернётесь в сознание,
Чтобы слух обо мне нести
Через годы и расстояния.
Я говорю: один… два… три… четыре…
Ваше тело, прежде томимое гнётом,
Сбрасывает тяготения гири,
Воспаряя к горним высотам.
Грань возможного расширяется.
Пять… шесть… семь…
Разрежается, проясняется
Мрак души и сознанья темь.
Восемь… девять… десять…
Так просыпаются в доме рассветном,
Чтобы окна раззанавесить.
Я зарядил вас здоровьем и добротой.
Вы довольнее, чем пришли.
Одиннадцать… двенадцать… тринадцать… Свет мой
Разойдётся по всем пределам земли.
И сольются мои заряды добра.
Я досчитал до четырнадцати… пятнадцати… шестнадцати…
Вы начинаете пробуждаться и
Очнётесь, как только скажу: «Пора!»
Семнадцать… восемнадцать… девятнадцать… Вам
Хорошо и вы сознаёте это.
Вы чувствуете сидящих по сторонам.
Вы обретаете радость света.
Сейчас мы простимся до новых встреч.
Но в мыслях своих не оставлю вас я,
Буду поддерживать и беречь.
Двадцать! Сеанс окончен, друзья!
(Появляется Администратор. Лошпак готовится уйти. Из зала на сцену выскакивает молодой человек в тельняшке, в котором с трудом можно узнать Христианта)
Администратор:
На новый сеанс покупайте билеты
В нашей кассе.
Христиант:
Сборы каковы?
Лошпак:
(не расслышав)
Вы ко мне? Из какой газеты?
Христиант:
Как наткнулись на жилу Вы?
Если залы всегда набиты…
Лошпак:
(сквозь зубы)
Иди-ка отсюда, витязь.
Христиант:
Такой человек и без свиты,
Без охраны… Вы не боитесь?
Я не прочь бы у Вас поучиться,
Надоело быть не у дел.
Лошпак:
Дай дорогу!
Христиант:
Давай делиться!
Лошпак:
Убирайся, покуда цел!
Кто ты есть?!
Христиант:
(свирепея)
Ты не понял, кто?!
Раствори гляделки пошире!
Это мои чудеса и моё решето,
А тебе – убирать в сортире!
Всё отдашь, до последнего рублика!
Лошпак:
(выйдя из себя)
Чтоб тебя разорвали бисы!
Администратор:
(шёпотом)
Вы с ума сошли! Здесь же публика.
Господа, пройдём за кулисы!
Христиант:
(всё так же громко)
За кулисы?! Весь мир – мне сцена!
Товарищи! Вы доверились шарлатану!
Это подделка! Это подмена!
Скоро я самолично предстану!
Долой примазавшихся! Себя предлагаю!
Нам не нужен обманщик и самозванец!
Лошпак:
(завизжав)
Я за себя не отвечаю!
Администратор:
(по-прежнему шёпотом)
Тише, тише! Это афганец.
Осторожнее, он опасен.
Что угодно – не ссорьтесь с ним.
(громче Христианту)
За кулисами поговорим.
Успокойтесь, доктор согласен.
Христиант:
Спохватились?
Лошпак:
(обретая хладнокровие)
Идём отсюда.
Не при всех же разоблачаться.
(уходит, Христиант за ним)
Христиант:
(на ходу)
Разобрал, кто монах, кто Будда?
Будешь знать, как со мной тягаться…