Великому Подвигу Советского Народа посвящается...
Я родилась, когда война уже остыла,
И раны взрывов поросли давно лесами.
Да. Невозможно помнить то, что было,
Когда ещё мы не были здесь сами.
Но каждый раз приходит май.
Пьянящий майский воздух вдруг до одури
Наполнит лёгкие до края целым ворохом
Цветочных ароматов! Так всё вроде бы…
Но
пахнет порохом.
Но почему-то пахнет порохом.
Но
почему-то телогрейка бледно-жёлтая –
На животе мак алый расцветает,
И руки не свои почти, тяжёлые,
Отчаянно цветенье зажимают.
По остывающим рукам течёт горячая…
Течёт так долго – кажется, не кончится!
«Несите в госпиталь! Не смейте разворачивать!»
А жить так хочется!
Ой, мама! Жить как хочется!..
Но
почему-то канонада приближается.
Испуганные дети. Платье старое.
Молитва на губах. Весь мир сужается,
А ночь с краёв подсвечена пожарами.
Но
почему-то, мокрая от глины,
К спине горячей прилипает гимнастёрка.
Окоп. «Сидеть! Они проходят мины!
Ну, у кого по пению пятёрка?»
«Товарищ старшина, сейчас-то время ли?»
«Эх, ты, Сорокин! Всё-то, как не местные!
Мы, что могли, пока ещё не сделали.
Но, если помирать, - так только с песнями!»
Один. Другой. В окопах. В самолётах.
В деревне. В городе. В тиши и под обстрелами.
На непосильных для детей работах,
Где не могли никак, но всё же – сделали!
В тылу и в штабе, в танке и в коровнике.
Дни то тянулись, то кометою неслись.
Солдаты, пахари, писатели, полковники.
Они стояли насмерть
и нажизнь.
Их каждый раз приносит май.
Когда приходит май, и откричали
В лазури, возвращаясь, журавли.
Я помню Их в торжественном молчаньи.
Я помню всех Их
Памятью Земли.