трава растет и дом на ней растет
и высится
а прежний дом молельня
в её утробе тесной колыбельной
дух родовой по прежнему живет
в её утробе вызревали мы
спеленутые туго непокорный
нрав усмирив
и белые дымы
текли из труб разявленных и черных
как птичьи рты они открыты небу
мы были здесь как быль и снова небыль
наш дар никчемный возводить слова
изжил себя
так изживают счастье
испепеляют за зиму дрова
лишаются ребенка в одночасье
чтобы стоять потом с разверстым ртом
над жарко пламенеющим мостом
меж будущим своим и настоящим
вдруг осознав ты тот разъятый хрящик
в хребте когда-то становом