Пока господь наш мир пращой вращал
Внезапно ожила себе пищаль
И грохнулась на пыльном чердаке,
Да так, что полыхнуло вдалеке:
Не то гроза, не то кровавый след.
В сердцах ругнулся престарелый дед,
В варенье обронила ложку мать
И бросилась скорее доставать,
Бродя шумовкой по клубничной пене.
Пищаль молчала. Старые ступени
На разные запели голоса....
На все четыре припустили мыши
Дед заглянул на старенький чердак
Решил что что-то приключилось с крышей,
Перекрестился на степную даль,
И, не заметив старую пищаль,
Спокойно с чердака к повети вышел.
Катилась ночь-цыганский тарантас,
По млечному пути шагали души,
За чашкой кофе плакал Карабас-
Никто его истерик не услышал.
Луна зевала. Потеряв чутьё
По стойке "смирно" тополя стояли...
И если на стене висит ружье
Оно однажды выстрелит в финале.