Топил котят, бессильный и ужасный.
Топил котят, топил, рукой своей прекрасной.
Болели шрамы на твоём запястье,
Бессильем пахло из кошачьих пастей...
Топил котят, а ночью топил горе,
Тонул ты в горьких вОлнах алкоголя.
Разбавив бель, подобную свечному воску,
Вдруг заалели на руках тончайшие полоски.
Из речки той, в который котики утопли,
А ты лил слезы, заглушая стон и вопли,
Пил воду рыжий босоногий пёс.
Он весь изголодался и замёрз.
А утром черноглазый мальчик
Покусан псом был с пастию горячей.
И личико его, что было бледным, тонким,
Уже не будет нравится девчонкам.
Потом он женится на кривоногой бестии,
Что очарует его самой грубой лестью.
И будут жить они, ругаясь, очень бедно,
Придётся вновь топить котят рукою бледной.
А воду грязную из речки той проклятой,
Проглотят по утру веселые ребята,
И вырастут в подонков и бандитов,
Со злыми лицами, костяшками разбитыми...
И будет это продолжатся вновь и вновь,
Кошачья смерть несёт с собой боль и кровь.
Пока котёночка, слепого всего, мокрого,
Не выходит однажды тощая девчонка.
Он вырастет в большого наглого кота,
И будет чёрным весь, от носа до хвоста,
И ляжет на колени, порвёт чулки когтями,
И замурчит, и мир светлее станет!