Вы понимаете, что так говорить нельзя, Дорогой! Бог не дай, может второй быть и тысячный Холокост!
Русский не лучше китайца, еврея и турка, и африканца. Будущий, дальний, иль ближний его погост-
Тоже холм без ограды железной и за. Рядом с могилой возможное горе живое и до тумана заплаканные глаза.
Пусть и другого рисунка, оттенка. Но одинаково долго щекочет на шее, в ладонях, к ногам утекает слеза
В зелень травы и в песок, или в снег бесконечно холодный. Вянут и мокнут, и тают от боли и соли они.
Разницы нету: в Германии, в Польше. Всё- то же: думайте много о добром, хорошем, или печальтесь во все, что есть зимние дни.
Или любуйтесь рассветом оконным и пыльным, как можно глубже, и тоньше. Или ругайтесь с любимой, целуйтесь с ней, если не лень.
Вы человек. И не важно каким цветом кожа. Нет её синей, зеленой, небесной. Но есть рядом, всё же, серая, липкая тень.
Ползает следом за каждым, сужаясь до точки. Из-за луны белобокой. Она, между прочим, светит высоким, здоровым, худым и больным.
Вы не похожих не трогайте. Может случиться, станет изгой, как бывает волчица, загнанным в угол, но сильным, безумным и злым.
Вы, Дорогой, берегитесь! Сто раз Вы не правы. Сердце упрямое Ваше мне не остудить. Да и не буду. Не важно. Но важно Вам бы мысли и думы, слова через марлю тройную цедить.
Плети бывают довольно шершавы и длинны. Руки костлявы. А Вы так малы. Вы не правы. С этим опасно вчера и сегодня, и завтра шутить.
Вещи в утиль, голышом на холодном, дальше не стыдно, вот только голодным в газ ядовитый, дышать, задыхаться, после в вагонах всем телом в огонь.
Разницы нету: и мясо, и кожа пахнут у всех мамой, и папой тоже, сколько бы ни было лет. В складках, в рисунках и в уголь- ладонь.
Помните запах младенца молочный? А истощенные помнят не очень. Кажется, слаще, чем сажа, и прочее.
Шесть миллионов. Евреи и кто-то. Крики и стоны. Нет чувств. Многоточие…
Лишь бы не вновь! Холокост переводится, как всесожжение, и приношение жертв на огонь.
Эх, древнегреческий! Все покалечены! Русский не лучше и немец не лучше! Мир, Дорогой, ради Бога не тронь!
Лишь бы не вновь! Лишь только бы любовь!