В синих зарослях самбуки
чёрный кролик жрёт глаза,
прячет в чреве чьи-то звуки,
что-то хочет рассказать.
Обрывая флаги с башен,
кормит паству пахлавой...
Чёрный кролик в гневе страшен
Он не мёртвый, он живой.
Нервно тает сизый вечер
и уже нехорошо
то, что кролик покалечен
человеческой душой.
Вверх подпрыгивая рьяно,
ищет кролик с высоты
не зализанные раны,
не запененнные рты.
Шьёт из лысых шкурок шапки,
а на шее - так худы -
человеческие лапки
ожерельем от беды.