Дракула покидает сырые улицы неприветливого Лондона.
Миссия провалена. Прощай, опостылевший остров. Свой пост
Бросив, все неприятности, из которых благополучно выплыл он,
Вспоминает и радуется, что в итоге благополучно ноги унёс
От всех этих девиц рыжеватых, склонных рыдать при виде овец и при прощании,
Из которых потом вырастают бодрые тёти, что на скаку
Остановят скакуна арабского, в корне подавят тягу к свободе Шотландии
И в облике чёрта являются мертвецки пьяному казаку…
Лучше Мадрид, Париж, Вена, Варшава, Берлин. Послушай,
На крайний случай сойдёт, в конце концов, даже та же Рязань
Ведь, если подумать, имя «Влад» кавалеров другим имён хотя бы тем лучше,
Что звучит по-славянски оно одинаково, куда ударенье не ставь.
Еще б деть куда-нибудь просто чудовищный стыд. Как вспомнишь: после свиданий (Скучных, к тому же, чай здесь означает чаще всего просто ‘чай’, что печально вдвойне)
Приходилась потом шифроваться, изображая француза, по подвалам чахоточных зданий,
Либо по чердакам псевдо-богемным, ожидая ежесекундно очередного удара в этой нелепой войне
От армии воздыхателей всяких: братьев, друзей детства,
Дедушек, дядюшек, офицеров действующих и отставных.
Все поголовно они чудаковаты. Но если стреляются – лупят, заразы, прямо под сердце
Словно в тире. И даже если оно бутафорское, опыт такой получать желательно либо из книг,
Либо из фильмов еще не снятых. Так оставайся ж именно там, где был, удивительный остров,
Не виделись долго, и не видел тебя бы еще хоть тысячу лет
Пусть тьма сотрёт навсегда шпили в небо летящих соборов, что напоминают так острый
Кол (пропади он пропадом) в руках дурочка деревенского, и волны надёжно сотрут корабля в море пенистый след.